– Вертолет на подходе! – Прокричал Джубал, прижимая рацию к уху. – Ветер поменялся!
Я в замешательстве посмотрела на Тайлера.
– Но здесь нет ветра.
– Наверху нет. Огонь создает собственные погодные условия. В отдалении ветра может не оказаться, но в очаге возгорания, пламя высасывает кислород и может порождать собственные порывы в тридцать-сорок миль в час.
На место прибыли другие до сего момента незнакомые мне пожарные. Вооруженная бензопилами небольшая группа, прозванная «лесорубами», расчленяла деревья, стараясь закрыть «окна» лесного полога и перекрыть доступ огню к другим деревьям. У каждого «лесоруба» имелся напарник, «чистильщик», который собирал обрезанные сучья и кусты и бросал на другой стороне защитной линии.
Остальная часть команды – «копатели» – работала на линии, кромсая лесную почву и создавая трехфутовую траншею – огонь угасал на середине линии опила. Альпийское подразделение разделилось на две группы по десять человек – лесорубы, чистильщики и копатели, так же кто-то вел наблюдение, еще один следил за погодой, остальные же на передовой создавали встречный пал. Даже по-отдельности они работали, как единое целое, половину времени соблюдая молчание. Джубал поддерживал связь со смотрителем, передавая его приказы пожарным, пока сам по локоть увязал в грязи. Все они часами трудились над созданием, как это называлось, противопожарного барьера, вырубая и выжигая любую растительность, на мили пересекавшую линию рытья и распиливания – все для того, чтобы «на смерть» истощить пламя.
Приглушенные грохочущие звуки стали ближе, и вскоре над нами появился вертолет. Сразу за столбом дыма, он выпустил груз, и вниз посыпался пурпурно-красный порошок.
– Это – красная жидкая глина – ингибитор горения, - не преминул объяснить Тайлер.
– Она остановит пожар?
– Замедлит. И предоставит нам больше времени на создание барьера.
Мне с трудом удалось сглотнуть, и Тайлер провел рукой, скрытой в перчатке, по моей щеке.
– Мы в безопасности.
В ответ я резко затрясла головой, одновременно испытывая ужас и возбуждение.
Пожарные на секунду прервались, чтобы посмотреть на сброс глины, после чего продолжили кромсать землю. Я с благоговением наблюдала за представившемся зрелищем, вымотавшись от одного только холода и похода к месту пожара.
С губ Тайлера сорвался смешок, и, повернувшись к нему, я обнаружила, что его взгляд на меня отражал мой собственный, только обращенный к огню. Заметив мое пристальное внимание, он не потрудился отвернуться; вместо этого один уголок его губ пополз в верх. Даже сквозь пот и пепел на лице показалась ямочка. И в этот самый момент Тайлер Мэддокс вместе со своими пожарами заполнили пустоту в моей душе, о существовании которой, я не знала.