– Товарищ майор, разрешите обратиться!
– Разрешаю. Ты чего так официально? Мы не в строю. Меня Валентин Петрович звать, а фамилия самая что ни на есть русская – Иванов.
– Надумал я, остаюсь с вами.
– О! Правильное решение! Истребитель, как комар, кровь сосет, а кроме зуда, ущерба почти никакого.
Майор явно предпочитал бомбардировщики.
– Нет, я, конечно, не спорю, истребители тоже нужны, хотя бы для того, чтобы бомберов прикрыть, – продолжил майор. – Да ты не дрейфь, найдем твои документы. Должен особист приехать, иначе в дезертирах числиться будет.
– С человеком же всякое случиться может, – рассудил Михаил, – вдруг он под бомбежку угодил?
– Я плакать по нему не буду. У меня от полка почти ничего не осталось. И самолеты, и экипажи погибли при выполнении боевых заданий. Но это я знаю, а лейтенант числит их без вести пропавшими, – жестко сказал майор. – Говорит, могли сесть в немецком тылу и сдаться.
На скулах его заиграли желваки.
– Я своих людей знаю: раз не вернулся, значит, погиб. Не было у меня в полку трусов и предателей и не будет, пока я жив! Нет у погибших права на славу – это так. Но и жизни они свои не зря положили!
Майор, видимо, не столько для Михаила это говорил, сколько для своих людей, слышавших разговор. А может, пытался заочно спорить с лейтенантом-особистом.
Завыла сирена воздушной тревоги. Все, кто был на аэродроме, бросились по отрытым щелям. Только один из пилотов бросился к своему «И-153». Через пару минут взревел двигатель, и истребитель прямо со стоянки пошел на взлет.
– Ты гляди, чего делает! – с восхищением сказал Иванов.
Все запрокинули головы вверх, придерживая фуражки.
Старенький биплан «И-153» «Чайка» набирал высоту, описывая широкие круги над аэродромом.
Показалась пара «Юнкерсов-87». Тоже машина не из новых, но стервятник еще тот. Заходил на цель, пикировал и бомбил, выходя из пике, причем довольно точно. Потому уже на фронте за характерный вид неубирающихся шасси его прозвали «лаптежником».
– Обнаглели, сволочи, без истребителей прикрытия идут! – сказал кто-то.
Пилот «Чайки» набрал высоту и, пользуясь преимуществом в скорости и высоте, зашел на «лаптежников» сбоку, со стороны солнца. Он спикировал на «Ю-87», дал очередь из пулемета. «Лаптежник» задымил, свалился на крыло, камнем полетел вниз и врезался в землю. Издалека был виден черный столб дыма.
Присутствующие на аэродроме закричали:
– Ура! Давай! Молодец!
Пилот вновь начал набирать высоту. Второй «Ю-87» спешно развернулся и сбросил бомбы, чтобы облегчить самолет. Однако летчик «Чайки» бесстрашно бросился в атаку снова. Но и стрелок на «Юнкерсе» не дремал. К «Чайке» потянулись дымные трассы. При виде этого свидетелей воздушного поединка охватило отчаяние: из такой ситуации истребителю было не выбраться… Но вдруг они с изумлением увидели, как истребитель резко нырнул вниз, подобрался к «Юнкерсу» поближе и с кабрирования всадил немцу очередь в брюхо. От «Юнкерса» полетели куски обшивки, он клюнул носом вниз и стал падать. Дыма и огня почему-то видно не было.