— Тед, но это же объявление войны!
— А кто узнает? Свидетелей нет! Мы черт знает где. Может выбросит нас в какой-нибудь вообще неизведанной Галактике.
— Да, странно все это. Обычно переход в тоннеле длится не более двух-трех часов, а мы летим уже больше семи.
Я удивленно распахнула глаза. Действительно, самый длинный зафиксированный переход был менее четырех часов. Эта технология была нам что называется подарена ближайшими соседями дарианцами и существенно облегчила сообщение между уже заселенными планетами Объединенных Земель. Прыжки в подпространстве — не самое приятное дело и физически человек был не способен перенести более двух подряд прыжков за краткое время. На пассажирских судах было принято прыгать не чаще одного раза в неделю, чтобы организм отдохнул, военных же приучали выдерживать по два и, говорят, даже по три прыжка, не знаю, правда ли это или нет, но медицина у них была на уровне, обычные граждане ОЗ себе позволить многократные коррекционные процедуры не могли.
Прыжки были особо актуальны для перемещений на длительные расстояния, так как длина одного часа в подпространстве немного превышала расстояние между Землей и Нептуном. У нас планировалось четыре прыжка до Ламеи, но сделать мы успели лишь два, к третьему прыжку должны были выйти только завтра.
Видимо взрыв спровоцировал переход, хотя ранее такого не случалось никогда, по крайней мере правительство не афишировало.
Тед заметил, что я снова в строю:
— О, очнулась спящая красавица. Мы уж не стали тебя будить. Как чувствуешь себя? Аптечку распаковать?
— Да, чувствую себя ужасно, давай кибер-дока, если есть.
Кристина вскочила и бросилась к синему ящику с красным крестом:
— Вот, нашла. Прикрепить тебе?
— Да, пожалуйста. Тед, а как мы вошли в переход? Боты вроде не оборудованы прыжковой системой, а взрывная волна в космосе — не такая сильная, чтобы спровоцировать вход в подпространство.
— Рика, я вообще без понятия, как это произошло. И мы летим уже больше семи часов… И даже чувствуем себя более-менее нормально.
Кибер-док начал действовать, головная боль прошла, но тошнота и шум в ушах никуда не делись, в переходе это обычное дело. Я отстегнулась и избавилась от скафандра, еле доковыляв до специальных креплений у выхода, прошла к пищеблоку.
— Вы ели?
— Нет, подташнивает сильно, боюсь желудок не выдержит. — обернулась Кристина.
— А я бы съел что-нибудь легкое.
Я заглянула в холодильный блок, он был доверху забит йогуртами и различными кисломолочными продуктами.
— Ребят, не хочу вас расстраивать, но меню у нас будет крайне однообразное, эти уроды сэкономили на продуктах, еды нормальной нет, одни йогурты.