Как-то неожиданно, посреди разговора я понимаю, что однажды наши вечерние встречи прекратятся. Потому, что если я выбрала еще один шанс на возвращение бывшего, Гаспар окажется лишним. Что-то в наших с ним взаимоотношениях не позволяет уделять время кому-то ещё, и наша дружба граничит с чем-то, что не даст разделяться на Габриила и Гаспара. Это открытие застает меня врасплох, особенно тем, что я только сейчас поняла — насколько все эти встречи и спокойные разговоры обо всем сделали наше общение, начавшееся так обыденно, чем-то особенным.
— Я заходил на прошлой неделе, но тебя не было дома, — винные отблески в глазах Гаспара неярко вспыхивают, как далекие огоньки в темноте леса. Он неторопливо и уверенно чинит дверцу шкафчика для посуды. Не могу понять, как он умудряется всегда найти изъян или поломку в вещи, которые не видны или незаметны.
Гаспар поднимает голову, глядя на меня. Иногда мне кажется, что он гораздо старше, пожилой человек, заключенный в тело молодого мужчины. Глаза, заглядывающие внутрь тебя без осуждения или порицания, со спокойствием и вниманием.
— Я хочу пригласить тебя на одно мероприятие, — Гаспар закрывает дверцу, оценивающе рассматривая свою работу, — в эти выходные.
В прошлый раз он предложил мне прогулку по старинному кварталу города, где я ходила, разглядывая здания, построенные пару веков назад и дышащие стариной. Пока я восхищенно кружила на одном месте, разглядывая изящный и, одновременно, суровый стиль строений, увитых диким виноградом, Гаспар лишь улыбался и делился со мной историей старых домов.
— Спасибо, — улыбаюсь я, почти продолжив предложение «но я не смогу».
А не смогу я потому, что в выходные просил встретиться Габриил.
Я допустила паузу в тысячную долю секунды, но не могла не заметить как изменилась линия губ Гаспара. Длинные очертания рта стали чуть четче, словно мышцы напряглись в ответ на какие-то эмоции хозяина. Он услышал то, что не успело прозвучать, но повисло в воздухе. И его явно не устраивает тот факт, что я хочу отказать ему. С каких пор он хочет, чтобы моим ответом ему было только «да»? И почему я ощущаю себя так, словно мне становится стыдно перед Гаспаром за то, что я собираюсь встретиться со своим бывшим?
Пряча неловкость во внезапном интересе к готовке ужина, я неудачно повернула нож, которым нарезала овощи, и острый край легко вошел в толщу кожи пальца, разделяя ее на два лепестка, медленно алеющих от выступающей крови. Всегда удивлялась, как кровь торопится наружу, стоит ей найти повреждение. Я еще не успела осознать происшедшее, а она уже окрашивала мой палец, разделочную доску. Очевидно, порез наточенным ножом оказался гораздо глубже, чем я думала.