Так это и продолжалось. Снова и снова повторялись те же слова: брак, откладывать, семья, откладывать, семья, брак… И среди этих унылых слов внезапно вспыхнуло и засверкало новое: Джоанна. Она умерла во сне. Невероятно, но ее суровая старая тетушка была мертва. Элизабет испытала чувство огромной потери: из жизни ушел единственный член «семьи», который ей нравился.
Гроб, заваленный цветами, которые так любила старая леди, вынесли, и «семья» осталась в гостиной, уставленной множеством безделушек. Судя по всему, тетя Джоанна была очень одинока. Элизабет отчаянно хотелось плакать, но она не могла. Да и не стала бы, так как Линет — которую Джоанна презирала, и которая ненавидела тетушку — горестно выла, как побитая собака. А мать говорила:
— Бедная Джоанна. Вы, девочки, думали, что она злая, но она была в этом не виновата.
«Я знала ее лучше тебя, — подумала Элизабет, — мне-то ничего не надо объяснять».
— Тетя не нуждается в оправданиях, — проронила она.
— Ты не все знаешь. Вскоре после свадьбы ее муж упал с лошади и все последующие годы, вплоть до своей смерти, никогда… не хотел ее. Мне рассказал об этом доктор Гарри, полагая, что я могу чем-то помочь. Сама она никогда не говорила об этом.
Ослабевшая от жалости и ужаса, Элизабет села. Бедная, бедная тетя Джоанна! А она-то думала, что знаю ее. Каково же было ей все эти годы!..
— Бедная тетя Джоанна, — шептала она, сжимая подлокотники шезлонга. Не станет ли она сама второй Джоанной, ждущей мужчину, который не приедет? Мужчины приносят горе — математик мисс Ламберт, муж тети Джоанны, ее Ян…
В затхлой конторе адвоката им зачитали завещание. Не считая мелочей, все свое довольно приличное состояние Джоанна завещала «моей старшей племяннице Элизабет Уайкхем, которую я надеюсь увидеть счастливой еще при жизни».
Только тогда девушка заплакала от ощущения утраты. Ей казалось, что она потеряла мать, объявившуюся только после своей смерти. Они с Джоанной знали и понимали друг друга. И она была счастлива еще при жизни Джоанны. Джоанна видела ее счастливой, заметила ее счастье в тот вечер, когда Элизабет ждала ночи и тела Яна. «Ну как ты, девочка?» — спрашивала она, и это означало: «Ты счастлива?» И Джоанна хотела продлить ее счастье, годы исполнения желаний, которых ее саму лишил несчастный случай с мужем. Внезапно у Элизабет словно пелена упала с глаз: Джоанна знала о бедности Яна. Мать наверняка рассказала ей, и она решила помочь. Теперь им не нужно ждать, они могут пожениться и зажить долгой, счастливой жизнью.
— Тебе очень повезло, дорогая, — сказала мать. — Но будь осторожна с деньгами. Порадуй себя хорошим подарком, купи пару платьев, но не делай глупостей.