— Вот тебе и кавалер, — усмехнулась буфетчица, толкнув Юлю локтем. — Говорят, что еще ни с кем не ходит.
Юля знала почти всех шоферов в поселке, но Геннадия не знала: он был здесь новый и мало бывал на месте, все больше ездил по командировкам.
— Разрешите подвезти вас, — наклонился к ним с улыбкой Геннадий.
— Мне близко до дому, хлопец, — отказалась буфетчица, — а ее вот можно покатать. Девка что надо, лучше тут не найдешь…
Юля не хотела садиться в кабину его машины, но он уговаривал ее все же доехать с ним до общежития.
— Давно вы здесь работаете? — допытывался Геннадий.
— Давно, — коротко ответила Юля.
— И нравится вам здесь?
— Нравится.
Он ехал медленно, намеренно останавливал машину и шутил, задорно поглядывая на нее.
— Поехали, а то я вылезу и пойду, — пригрозила она.
Ей понравился этот шофер, показался интересным; хотя и много шутил, кажется, был человеком серьезным. Она чувствовала, что он рисуется ради первого знакомства, хочет выглядеть умным и смелым. Но она не собиралась кокетничать, показывать, что очень рада знакомству с ним, была сдержанной и серьезной, как и до того со всеми другими хлопцами. Их много липло к ней, но она всех отталкивала, прогоняла от себя, так как видела, что это люди легкомысленные, липнут к ней потому, что красивая — лишь бы веселей провести время.
Геннадий нажимал на газ, продолжая медленно вести машину. Так, едва передвигаясь, довез ее до общежития, попросил прийти вечером в клуб.
Как Юля и догадывалась, девчата из ее комнаты заметили, что ее подвез Геннадий, бросились к окнам, чтоб поглядеть на него. «Недурен», — только и могли сказать, потому что ничего о нем не знали.
Юля потом не раз вспоминала тот вечер, ту бочку пива, думала: сошлись ли бы их пути, если бы не все это? Может, и сошлись бы, но все то из их первого знакомства хорошо запомнилось. Остальные мелочи запомнились не очень, потому что всего было много: Геннадий стал приезжать часто, катал ее на машине, танцевал с ней в клубе, провожал до дому, и она не заметила, как привыкла к нему, почувствовала, что он нужен ей, а потом и влюбилась, увидела в нем многое, что ей очень понравилось.
Примерно месяцев через пять они поженились; в общежитии им дали комнатку, в которой они и стали жить. Жили в радости, не в силах и минуты пробыть друг без друга, порой дня по два не выходя из дому, и сейчас просто не верится, что все это было, вспоминается, как давний сон…
…Хорошо запомнились Юле и те дни, когда Геннадий отвез ее в родильный дом. Пробыв несколько дней в роддоме, она перестала чувствовать боли, хоть ты просись назад домой. Геннадий приезжал к ней ежедневно, и так как в палату не разрешали заходить, он подбирался к окну, стоял бледный, с сеткой в руках, полной продуктов, и все спрашивал, как она себя чувствует, когда родит и что ей привезти. Она, в длинном синем халате, полная, стояла у окна и улыбалась ему, показывая жестами, чтобы он побрился, ничего ей не приносил, не запускал дома пол и посуду — мыл каждый день.