Оливия замерла, путаясь пальцами в его волосах.
– Азиз…
– Совершенство, – повторил он и поцеловал ее между бедер.
Тело Оливии выгнулось по собственной воле. Она прерывисто ахала с каждым выдохом. А Азиз целовал ее снова и снова, ладонями разводя ее бедра в стороны.
Чувства накрывали ее, словно волны красок, радуга ощущений, из-за которой ее мысли сливались в одно – восторг от всего, что Азиз ей показывал, что дарил. Каждый раз, когда он прикасался к ней ртом, Оливия вскидывалась, поверхностно, прерывисто дыша. Она никогда в жизни такого не испытывала, и теперь ей хотелось плакать, смеяться и петь одновременно.
– Азиз! – выдавила она, потому что никакое другое слово не могла выговорить. Не могла думать ни о чем, кроме него. Она была на грани высочайшего наслаждения, готовая вот-вот погрузиться в него, но в то же время словно боясь это сделать. Слишком много чувств…
– Я здесь, – сказал он хрипло и отодвинулся на одно лишающее ее дыхания мгновение, прежде чем скользнуть внутрь, заполняя ее всю.
Никогда, ни с кем она не была так близко. Не чувствовала себя такой любимой.
Но это не имело отношения к любви.
Разум в последний раз попытался укротить ее тело, но оно не поддавалось; напротив, оно пело от радости под прикосновениями Азиза, все в ее душе раскрывалось в поисках света.
Азиз начал двигаться, придерживая ее за бедра, помогая ей повторять его ритм, хотя она делала это сама, инстинктивно. Они оба с каждым движением погружались все дальше в удовольствие, ближе, ближе…
И наконец она достигла пика наслаждения. Все грани ее души, которые она раньше держала под контролем, вырвались на свободу, и ей оставалось только чувствовать. Переживать все, что она столько времени отрицала. Ощущения были настолько сильными, настолько восхитительными, что она вскрикнула, на глазах выступили слезы. Она всем телом обвилась вокруг Азиза, не желая никогда его отпускать.
Когда волны удовольствия угасли, Оливия откинулась на подушки. Ее кожа блестела от пота. Вес Азиза сверху успокаивал ее, утешал. Азиз поцеловал ее в лоб, а потом в губы и скатился в сторону, все еще обнимая ее за талию, словно не хотел отпускать.
Оливия тоже не хотела, чтобы он разжимал объятия. Совсем недавно она думала, что изменилась, раскрылась, что ее чувства пробудились к жизни. Но все это бледнело перед тем, что она только что пережила. Она не знала, что упускала, в чем нуждалась.
Повернувшись к Азизу, она хотела что-то сказать, но не могла обратить чувства в слова. Но он, видимо, прочитал что-то в ее глазах, потому что притянул ее к себе снова, легким движением, и нежно поцеловал.