И мы, вместе с двумя дюжинами других пассажиров, среди бесконечных жалоб и ворчания, переминаясь с ноги на ногу на обледеневшем тротуаре, провели полчаса в ожидании следующего автобуса.
К тому моменту, когда мы с Бобом добрались до своей остановки, Айслингтон Грин, мы были в дороге уже больше полутора часов. Мы сильно опаздывали. Я пропускал лучшее время для продажи журнала — обеденный перерыв.
Как обычно, путь до станции «Энджел», что в пяти минутах ходьбы от автобусной остановки, затянулся. Так всегда получалось, когда со мной был Боб. Иногда я вел его на кожаном поводке, но чаще всего он забирался мне на плечи, с любопытством осматривая оттуда все вокруг, как впередсмотрящий на носу корабля. Люди не каждый день видят подобное, поэтому обычно мы не проходили и десяти ярдов без того, чтобы кто-нибудь не изъявил желание поздороваться, погладить Боба или сфотографироваться с нами. Меня это не раздражало. Я знал, что Бобу нравится внимание.
Первым человеком, кто остановил нас сегодня, была невысокая русская дама.
— О, кошка, какая хорошенькая! — воскликнула она.
Я приостановился, чтобы дама смогла нормально поздороваться с Бобом, но она вдруг вытянула руку и попыталась дотронуться до его носа. Не самое мудрое решение.
Боб взмахнул лапой и с оглушительным мявом нанес предупредительный удар. К счастью, он не поцарапал даму, однако порядком напугал ее. Я несколько минут успокаивал ее, пока не убедился, что все в порядке.
— Никогда не поступайте так с животными, мадам, — как можно вежливее сказал я, улыбаясь. — Как бы вам понравилось, если бы кто-то попытался потрогать вас за нос? Хорошо еще, что он вас не поцарапал.
— Но я вовсе не хотела его расстроить, — сказала дама. — Я прошу прощения…
Мне стало немного ее жаль.
— Так дело не пойдет, давайте-ка мириться, — сказал я.
Спустя несколько минут Боб позволил даме легонько погладить его по загривку. Она по-прежнему чувствовала свою вину и все просила прощения, так что нам с Бобом с большим трудом удалось наконец уйти.
Когда мы все-таки добрались до метро, я положил рюкзак на тротуар, чтобы Боб мог забраться на него и лечь, — мы всегда так делаем. Дальше я принялся выкладывать свои журналы «Big Issue». Сегодня необходимо было продать хотя бы пару дюжин экземпляров, потому что мне, как всегда, очень нужны были деньги.
Однако не успел я предложить прохожим первый журнал, как небеса разверзлись и на нас с Бобом хлынул ливень, от которого нам пришлось спрятаться в подземном переходе рядом с банком.
Боб терпеть не может дождь, а уж такой ледяной в особенности. Он сидел весь съежившись. Казалось даже, что его яркая, мармеладного цвета шубка стала серее и неприметнее. Неудивительно, что возле нас никто не останавливался и журналов я продал гораздо меньше, чем обычно.