— Ну что ты… София! Какие счеты между давними подругами? Называй меня, как прежде, Оливией!
Я встала, чтобы пойти в сад, но в последнюю минуту вспомнила еще об одном вопросе:
— Да, а дворецкий? Он мог прочесть мое имя на карточке.
— Фергюсон не продаст, но я предупрежу его.
— Уверена?
— Абсолютно. Его семья давала клятву на крови еще первому графу Лавалю.
Я отпила глоток шампанского и улыбнулась собеседнику. Десятый граф Лаваль увлеченно рассказывал мне о достоинствах и недостатках любимой им породы охотничьих собак. Если бы я внимательно слушала, то, вероятно, все принадлежащие моей семье поместья были бы немедленно укомплектованы элкхаундами, но, каюсь, этот информационный поток я пропускала над собой. Зато, под прикрытием увлеченно размахивающего руками юного графа, я могла сколько угодно рассматривать остальных, собравшихся в гостиной особняка Лаваль-Корнийер. А вернее, остальную — баронессу Джулию Макмердок.
Вызывающее ало-золотое платье она сменила на столь же вызывающее черно-белое; платье это обтягивало ее так сильно, что я всерьез опасалась, как бы оно не лопнуло. Высокая прическа была украшена перьями и крупными бриллиантами, а шпильки остроносых туфель при необходимости отлично послужили бы вместо шампуров, такие они были длинные, тонкие и острые.
Наверное, под угрозой казни я смогла бы стоять на таких каблуках, но сделать шаг — вряд ли. Ну, что же делать, все мы несовершенны.
Аперитив, поданный в парадной гостиной перед обедом, наводил на мысли о праздновании. И, хотя хозяйка дома не изменила трауру и была в черном и лиловом, ничто иное не напоминало о недавней смерти ее мужа.
После нашей беседы Оливия провела нас с Пьером в кабинет покойного мужа, где я быстро убедилась в полном отсутствии каких-либо интересующих нас документов. То ли их тут изначально не было, то ли баронесса уже успела их прибрать к рукам. Я порекомендовала хозяйке дома не давать сыну слишком близко общаться с опасной гостьей, и она немедленно отправила за ним лакея: в таком большом хозяйстве всегда можно найти серьезное дело, требующее срочного решения. А мы с Пьером, ведомые Фергюсоном, отправились в свои комнаты. Лично у меня было три важных дела: поговорить с дворецким наедине, подобрать образ для вечера и согласовать с Пьером, кто из нас что делает.
Фергюсон придержал передо мной дверь, и я окинула спальню взглядом: зеленые и голубые тона, букет бледно-розовых роз на консоли возле зеркала, окна в сад. Мило.
— Войдите, Фергюсон, у меня к вам вопрос.
— Да, мадам, — он вошел и аккуратно затворил дверь. — Дверь в ванную комнату справа от изголовья кровати, если у вас есть какие-то специальные пожелания по ароматам…