Трудности теоретической работы в области гуманитарных наук определяются прежде всего тем, что она связана с интерпретацией текстов и событий. Процесс интерпретации зависит от предрассудков исследователя. В результате одни и те же источники интерпретируются по-разному. Это приводит гуманитариев к пониманию того, что они не столько открывают истины, сколько изобретают их. В итоге историки определяют результат своих исследований как «историческую реконструкцию» и признают, что одни и те же истории можно реконструировать по-разному, в зависимости от скрытых допущений автора о правдоподобности, от полноты и доступности использованных источников. Так, в области психологии гуманитарной направленности одни и те же предметы исследования могут быть интерпретированы с позиций экзистенциалистской, понимающей или феноменологической психологии. И вообще психологи придумали неправдоподобное количество теорий и концепций о природе психической реальности, но не могут создать общую психологию (точнее сказать, только в отечественной литературе их три: теория отношений В. Н. Мясищева, теория установки Д. Н. Узнадзе и теория деятельности А. Н. Леонтьева).
Отсутствие общей теории, объясняющей, как это было (или есть) на самом деле, ставит под сомнение достоверность результата гуманитарных исследований, а значит, и научный статус гуманитарного знания.
3.4.3. Специфика языка гуманитарных наук. Проблема языка в гуманитарных науках неизмеримо сложнее, чем в естествознании и математике. Все дело в том, что, как было отмечено, сам предмет гуманитарных наук предстает как текстовая реальность. Формирование и развитие гуманитарного знания в Средневековье связаны с обретением языком онтологического статуса, с трактовкой языка в пространстве представления в новоевропейской культуре и так называемым онтологическим поворотом к языку во второй половине ХХ в. (что обстоятельно изложено М. Фуко в произведении «Слова и вещи»). Отмеченная тенденция изменения статуса языка по отношению к гуманитарным наукам фиксируется всеми теми мыслителями неклассической философии, в поле зрения которых были гуманитарные науки. Так, в неокантианской традиции в философии символических форм Э. Кассирера науки о духе конструируют гуманитарную реальность только при исходной активности языка, который имеет специфические проявления в разных областях гуманитарного знания. Гадамер вслед за Хайдеггером утверждает: понимаемое бытие и есть язык. Именно ему принадлежит высказывание об «онтологическом повороте герменевтики на путеводной нити языка». В феноменологии Э. Гуссерля язык также играет существенную роль в интересующем нас ключе. Дело в том, что он дает гуманитарную характеристику науки в целом, обращаясь к так называемому «историческому априори» и выявляя, как образуются и транслируются идеальные предметности любой науки. Язык в своей письменной форме является носителем традиции, хранящим в виртуальной форме наработанные смыслы той или иной науки, а каждое новое поколение ученых расшифровывает и интерпретирует их для себя, тем самым подключаясь к истокам своей науки. В близкой к Кассиреру по сути позиции П. Флоренского (он также отстаивал философию символизма) всякая наука есть язык и только язык; у него мы обнаруживаем оригинальную трактовку языка применительно к миру духовных явлений.