Положение сильно изменилось вскоре после Великой Отечественной войны, когда во главе армии и государства один за другим становились бывшие политработники. Свистопляска с партийно-политической работой в армии достигла в этот период наивысшей степени безумия. Вес того же начальника инженерных войск округа в сравнении с членом военного совета понизился практически до нуля, и он скатился, равно как и другие должностные лица управления округа, до уровня заурядного военспеца.
Главный из достигнутых результатов
Сегодня уже смело можно констатировать, что в Вооруженных силах СССР никогда не существовало монолитного офицерского корпуса. Во многом его консолидации и цементированию объективно препятствовали политработники, хотя это никогда и нигде не было широко продекларированной целью существования политических структур в армии и на флоте.
Однако на деле в Вооруженных силах СССР всегда существовали два офицерских отряда – командиры и политработники, причем последние ни в чем не зависели от своих командиров-единоначальников, ибо располагали даже своими кадровыми органами. Выдвижение комиссаров на вышестоящие должности зависело только от воли вышестоящего политоргана, а никак не от мнения единоначальника и состояния дел в подведомственной части (соединении). У политсостава в Вооруженных силах была своя система жизненных ценностей и приоритетов в службе, которая практически не имела ничего общего с ориентирами командиров и начальников армии и флота.
Необходимо отметить, что сильнейшим оружием политработников в повседневной жизни была и партийная комиссия при политотделе частей и соединений, которая всецело использовалась наследниками комиссаров в своих целях. Наказав неугодного командира-коммуниста (других практически не было) в партийном порядке (объявив ему выговор с занесением в учетную карточку), во многом на успешной карьере этого офицера можно было ставить крест. По существующему положению командир уже не мог рассматриваться на вышестоящую должность или же быть направленным на учебу. Надо отметить, политработники, именно себя и считая единственными представителями Коммунистической партии в Вооруженных силах, весьма успешно пользовались дубиной партийной комиссии. Найти управу на своего же политработника ни один командир-единоначальник практически не мог. Этому мешала умело созданная инженерами человеческих душ система сдержек и противовесов, отлично защищающая политработников от даже во всех отношениях справедливого командирского гнева и неудовольствия. Единоначальник мог, разумеется, при необходимости пойти до конца и «на принцип», но в этом случае он мог считать и свою собственную карьеру вполне завершенной.