Мимо моего уха пролетел метательный нож. Сначала я удивился, чтобы это могло быть? Но когда через пару секунд второй нож впился нам в козлы, я привстал и посмотрел за карету. Ругань сама собой вырвалась.
– Кирилл, побойся Бога!
– Ой, не хотел, отец Виталий, там просто… кавалькада целая! По-го-ня!!!
– А ну, дай гляну, не врёшь ли? Держи вожжи.
Когда над его головой просвистела пуля, он успокоился.
– И правда. Стреляют там.
– Что вы говорите?! Серьёзно?
Священник выжимал из лошадей всё, что мог, бежали они как на пожар. Точнее уже с пожара. Я даже стал волноваться, как бы наша карета не развалилась от такой тряски. А выстрелы всё не прекращались.
Авангардом в коннице из сплошных скелетов выступал видный уголовник! Хоть немного, но мне удалось его рассмотреть. Когда он зашёл справа, нацеливая в нашу сторону свою винтовку с явным намерением пустить в одного из нас пулю, я ответил ему безоговорочным отказом. Так и сказал ему: «Прочь, негодяй!» – и выстрелил сам. Жаль, что не попал, даже не ранил. А выглядел он так: короткая борода, сам поджарый, волосы чёрные, морда смуглая, плечи широченные. Цыган первейшей породы! Наверняка барин их, как выражались те – на аванпосту, или барон, попробуй разбери.
Я крикнул Адамову, чтоб упал на пол – дырявили нашу карету, не скупясь на пули. Хоть азарт меня и захлестнул, я лихо высовывался из-за кареты и пытался отстреливаться, успешно загасив даже парочку лошадей, которые при попадании в них пули тут же рассыпались по дороге, увлекая в грязюку своих всадников, но патроны в ружьишке скоро кончились, и я как-то быстро остыл, особенно когда увидел, что мы уже подъезжаем к воротам аванпоста.
– А как мы через ворота проедем? – спросил я батюшку.
– Да хрен его знает! Ой, Господи Иисусе, Богоматерь, угодники святые, помилуйте и простите дурака неразумного! Не знаю я. Придумай что-нибудь!
А что я мог придумать за сто метров от ворот? К тому же у нас одну правую лошадь убили, сейчас уголовники догонят! Что я – волшебник тут?
– Будем таранить! – уверенно решил я.
– Да! А там как Бог даст. Держись!
– Адамов, держись крепче! – следом прокричал я в карету.
Но волшебником я всё же стал! Метров за пятнадцать от ворот у меня как-то само вырвалось:
– Отец Виталий, освяти лошадей!!!
Батюшка совершил над животными размашистый крест, снова пробурчал что-то про Бога и… Я закрыл глаза и крепко вцепился в козлы. Тряхнуло крепко, но удара не последовало.
* * *
– Дивны творения Твои, Господи! Воистину слава Тебе! – орал над моим ухом священник.
Приоткрыв один глаз, я чуть не потерял сознание от неожиданности. Бешено махая крыльями, лошади поднимали нашу карету над лесом. Преследователи остались позади, с диким остервенением высаживая нам вслед последние патроны.