Но Поуджиллы погибли.
В единственном письме, которое мой брат написал мне за свою жизнь, он рассказал о пожаре, погубившем семью Поуджиллов. Трагедия буквально потрясла его. Брат питал нежные чувства к одной из дочек.
Это письмо догнало меня через два года. К тому времени Мики сам уже больше года находился в Кантарде. Там он и остался. Как и многие другие, он не собирается возвращаться домой.
— Это имя что-то значит для тебя, Гаррет? — спросила Майя.
— Оно напомнило мне о брате. Я не вспоминал о нем много лет.
— Я даже не знала, что у тебя есть брат.
— Больше нет. Его убили у Плоских Холмов. Как-нибудь я покажу тебе медаль, которую они вручили моей матери. Она положила ее в коробочку вместе с остальными — за моего деда, двух своих братьев и моего отца. Отца забрали, когда мне было четыре, а Мики — два. Раньше я еще мог напрячься и вспомнить папино лицо. Теперь не могу.
Майя притихла на несколько секунд:
— Я никогда не думала, что у тебя есть семья. А где теперь твоя мама?
— Умерла. После того, как ей вручили медаль за Мики, она просто сдалась. Не для чего было больше жить.
— Но ты…
— В этой коробочке есть еще одна медаль. С моим именем. Флот прислал ее за четыре дня до того, как армия вручила медаль за Мики.
— Ты же жив.
— Они считали, что нет. Моя часть располагалась на острове, куда вторглись венагеты. Они заявили, что перебили нас всех. На самом деле мы прятались по болотам. Питались камышом, насекомыми и крокодильими яйцами, пока не выкурили их оттуда. Мама умерла за несколько дней до известия, что Карента освободила остров.
— Мне очень жаль. Это несправедливо.
— Жизнь вообще несправедлива, Майя. Я привык к этому. Стараюсь не допускать, чтобы такие мысли влияли на тебя или на твои поступки.
Она фыркнула. Я разразился проповедью, и она готова была как нормальный ребенок встретить ее в штыки. Мы сидели не больше десяти минут, но казалось — куда дольше.
— Кто-то идет, — холодно сообщила Майя.
Это оказалась Джилл Крайт, выглядевшая так, словно увидела зомби и семь его братьев. Она пробежала бы мимо нас, если бы я ее не окликнул:
— Джилл?
Она взвизгнула и подпрыгнула, потом узнала меня.
— Гаррет! Я шла к вам. — Ее голос дрожал. Она посмотрела на Майю, но не узнала ее.
— Что стряслось?
Джилл глотнула воздух:
— Там… в моей квартире… трупы. Трое мертвых мужчин. Что мне делать?
Я встал:
— Пойдем посмотрим.
Майя вскочила, не дожидаясь приглашения. Джилл не обратила на это внимания, а я рассудил, что пусть лучше девчонка увяжется за нами, чем будет крутиться здесь в одиночестве.
У входной двери я заметил нечто ускользнувшее от моего внимания раньше, когда освещение было хуже. Кровь. Женщины ничего не заметили.