— Придется до утра тут мокнуть, — устало произнес Санька и сел, вытирая лицо мокрым рукавом. — Не идти же обратно. Да и сил нет.
Вовка, подумав, позвал Михася посмотреть, куда они попали. Михась пошел влево, а Вовка, оставив автоматы Саньке, направился в противоположную сторону. Но не успел он выбраться из кустов, как донесся радостный крик Михася:
— Копна! Нашел сено!
Вовка вернулся.
Мальчишки были рады и этой маленькой, тощей копешке. Они забились под сено, чуть ли не подняв его на своих плечах. Сухое прошлогоднее сено лезло в рот и нос. Прижавшись друг к другу, ребята старались согреться. Все так же монотонно шумел дождь. Где–то неподалеку в лесной чаще противно и страшно захохотал филин: «Хо–хо–хо!»
От его крика становилось жутко. Мальчишки вслушивались в шорохи, вздрагивая от непонятных звуков.
Вовка проснулся от духоты. Солнечные лучи пробивались сквозь тонкий слой сена. В них, как в мутной воде, плавали паутинки и пыль.
— Подъем! — Вовка растолкал Саньку и Михася.
Потягиваясь и позевывая, ребята вылезли вслед за Вовкой из–под копны и огляделись. Солнце уже стояло высоко. Вымытые дождем деревья и трава весело, празднично сверкали.
Небольшой луг, на который они набрели ночью, с двух сторон омывала небольшая речушка. Берега ее густо заросли кустарником. А шагах в двадцати от жалкой копны, в которой они провели ночь, дрожа от холода и сырости, возвышалась большая скирда сена. И как только ее не заметили ночью? Санька и Михась ловко взобрались на нее по тонкой жерди, что стояла рядом.
— Ух ты, мягко как! — Санька растянулся на вершине.
— Ха! Как перина! — Михась лег рядом. — Айда сюда, Вовка!
Вовка к ним не полез. Он занялся оружием: протер автоматы, смазал металлические части кусочком сала.
— Слазьте, — сказал он Саньке и Михасю. — Стелку доить надо.
Михась и Санька нехотя спустились вниз. Санька взял ведро.
Едва Михась скрылся в кустах, как оттуда донесся его тревожный возглас:
— Стелку украли!
Вовка и Санька побежали к нему. Действительно, коровы не было. На примятой траве, где топталась она ночью, круглой лепешкой лежал свежий навоз.
— А может, оторвалась? — предположил Вовка. — Ей тоже не хотелось стоять под дождем.
— Ха! Кабы так, тогда бы хоть обрывки веревки остались. — Михась вздохнул. — Увели корову.
— Я двойным узлом завязывал, — как бы оправдываясь, произнес Санька.
— Молоко у нее было вкусное, — сказал Вовка и с грустью подумал о том, что теперь придется снова переходить на подножный корм.
Михась, насупившись, опустил голову. Он готов был заплакать.
— Вот же ее следы! — крикнул Санька, рассматривая вмятины на земле, заполненные водой.