— В чем дело? — спросила миловидная девушка с вздернутым носиком, которая смеялась чаще, чем Вин в эти дни. — Вы выглядите так, точно потеряли своего последнего друга.
— Боюсь, что это так, — ответила Винифред странным, почти неслышным голосом, заставившим Дэзи Томпсон широко раскрыть глаза.
— Неужто? Как жаль! Надеюсь, это не ваш воздыхатель?..
Вин не ответила, не расслышав ее. Сэди, Сэди! Милая, маленькая сардинка!
«Прощайте, дорогая!» — перечитала она письмо. — Я не могла сказать это вам прямо. Только вчера узнала я это наверняка. Это — чахотка и меня не станут держать здесь из-за боязни, чтобы я не заразила других. Может, так и нужно, только это — тяжелый удар для меня. Не потому, что я очень хотела жить. Я совсем не хочу жить, потому что тот, кого я люблю, любит другую. Она гораздо лучше меня и достойна его, так что все в порядке, только это тяжело, и я буду даже рада совсем исчезнуть. Не пугайтесь, я не стану делать глупостей, в роде тех, какие изображаются в кино. Не стану. Я ведь, не трусиха. Но я съеду с квартиры по той же причине, почему покидаю «Руки». Ведь, я могу причинить беспокойство и неудобства другим. Как хорошо, что мы вовремя встретились. Я слышала о месте, где бесплатно принимают чахоточных, и постараюсь попасть туда.
Это в деревне, но я не скажу вам, где, дорогая, потому что иначе вы захотите повидать меня, а я этого не смогу выдержать в том состоянии, в каком нахожусь сейчас. Но от этого я вас люблю не меньше. Прощайте. Ваша любящая Сэди».
Вин была совершенно ошеломлена. В последнее время она редко виделась с своей приятельницей. Ни та, ни другая не имели свободного времени, да и жара высосала из них всю энергию. Ей следовало догадаться по худобе Сэди, что она больна. Ей следовало бы сделать много такого, чего она не сделала! А теперь уже слишком поздно!
Но нет, не должно быть слишком поздно! Она разузнает, где находится Сэди. Это будет нетрудно, ибо приговор, удаливший Сэди из «Рук», должен был произнести молодой доктор, осматривавший служащих. Он приходил в определенные часы в приемный покой, который Вин видела в первый день своего появления в предприятии Питера Рольса. Один из его приемов приходился как раз на время перед открытием магазина. Может быть, он еще не ушел.
Заведующий, наблюдающий за отделением накидок, был одним из самых строгих, но отличался готовностью итти навстречу тем из служащих, какие обладали «искоркой». Чайльд обладала «искоркой», и хотя через несколько минут должна была хлынуть публика (то был день распродажи), он разрешил ей отлучиться.