– Нет, не хочу. Я и без того вижу все их аферы насквозь.
Удивленно распахнув глаза, миссис Кросс хотела было спросить, что это за аферы, но тут герцог величественно встал и сообщил:
– Спасибо за поздравления, мои дорогие, но я устал и покидаю вас!
Прозвучало это не хуже, чем заключительная речь короля Лира у Шекспира. К герцогу тут же подбежала пара расторопных лакеев, чтобы помочь ему дойти до замка, а оставшиеся гости принялись потихоньку расходиться.
Когда почти никого не осталось, к Ормонду подошли брат и сестра Джеймс. Лили с надменно поджатыми губами потребовала у брата:
– Ты скажешь сам или сказать мне?
Выпрямившись, Эдвиг гордо заявил:
– Ты здесь никто, Френсис. Твой дед передал этот замок и все свое имущество, не входящее в майорат, мне. Если не веришь, вот копия дарственной.
Ормонд даже брать не стал протянутый ему лист белой мелованной бумаги. Просто повернулся и позвал:
– Мистер Браунбойм! Вы не могли бы подойти сюда?
Поверенный деда, немолодой, но очень внушительный мистер Браунбойм не торопясь подошел к ним. Все это время Лили с высокомерным презрением испепеляла взглядом Френсиса, а за компанию и стоящую с ним рядом миссис Кросс. Но нужно признать, той это доставляло изрядное удовольствие, отчего она периодически мелко похихикивала, правда, стараясь, чтоб это звучало не слишком вызывающе.
Подойдя, мистер Браунбойм, не считая нужным поклониться Джеймсам, спросил у Ормонда:
– Что случилось, Френсис?
Тот кивнул на бумагу, которую продолжал держать в руке напыщенный Эдвиг.
– Как вы считаете, какова цена этой бумажки?
Тот брезгливо, двумя пальцами, как дохлую змею, взял лист бумаги, и, вытащив из кармана очки, прочитал ее, держа очки перед текстом, как лорнет. Потом аккуратно опустил очки обратно в карман и отдал лист обратно. На молчаливый вопрос окружающих неприязненно ответил:
– Цена этой бумажки точно такая же, как и прежде, то есть ничтожная.
Джеймсы закричали в один голос:
– Документ подлинный! И заверен нотариусами по всей форме!
Мистер Браунбойм и не думал спорить:
– Да, конечно. Сам-то документ в порядке и немало вам стоил, кто спорит. Проблема в другом: какое имущество мог передать вам старый герцог, если у него ничего нет?
Лили завопила не своим голосом:
– Как это ничего нет? А замок? А имущество? А деньги?
Поверенный достал из кармана табакерку и неторопливо засунул в нос понюшку табаку. Чихнул пару раз и только потом соизволил ответить:
– А так. Совершенно ничего. На нем даже исподнее, уж прошу прощения, куплено на деньги мистера Ормонда. Герцог передал все свое состояние до последнего фунта стерлингов единственному внуку еще десять лет назад, на его совершеннолетие. Он прекрасно понимал, что с возрастом будет, мягко говоря, не умнеть. А эта бумажка, которую вы так лелеете, не стоит и понюшки табаку. – И он потряс перед ними зажатую щепоть с табаком. – Так что это была просто очередная милая шутка нашего всеобщего любимца. – И он по-старчески захихикал, дирижируя при этом рукой.