- У них, братцы, вся держава морская. Он, японец, нырять, сказывают, ловок, а на земле, на сухопутьи то ись, его раскачка берет. Ну, стало быть, мушку-то у винтовки ему и не словить... Палит куда попадя...
Петров возьмет да и осадит:
- Испробуете, как жареный петух клюется...
Мы с малого ума на него:
- Гляди-ка чем застращал! Да нешто он, желтопупик, может против русского устоять! Мы аржанушники небось, а он - рисоед. С птичьих-то харчей немного с русским навоюешь.
А кто еще и такое выскажет:
- Они, япошки, поголовно все больные... Хворость такая по ним ходит - сонная чума зовется. Ходит он, работает, вроде как и здоровый, а как двенадцать часов дня пробьет - кого где застигло, тот там и засыпает. Вся Япония спит. А храпят - острова, говорят, колыбаются. Тут ты, значит, и подбирайся к нему, к куриной слепоте, наповид хоря, и свертывай, значит, башки по очереди...
Петров опять остудит:
- Смотри, паря, как бы тебе без очереди не свернули.
Ну и прочее так.
Все больше намеки подкидывал.
И вот один раз на поверке кого нет? Петрова нет. На нары заглянули, из-под нар повыкликивали, мешки разбросали - исчез Петров. Наказал нам Иван Николаевич молчать пока, а сам по эшелону отправился. Не загулял ли, мол, где у дружков. Прошел весь эшелон - пропал. Порешили так, что отстал где.
Докладывать про этот случай Иван Николаич повременил в надежде, что через денек-другой догонит нас Петров. Ну и догнал!.. Только не Петров, а сам командир дивизии. И взбреди ему прицепить свой вагон к нашему эшелону. Перед сражением, дескать, солдат должен видеть своих начальников, один бравый вид которых ему победу являет.
На другой день на каком-то разъезде смотр нам назначен был, Иван Николаевич не в себе ходит: Петрова-то нет. Мы тоже притихли. Знаем, что за дезертира его по головке не погладят. Строго взыскивали. Не иначе идти ротному докладывать.
Выслушал ротный Ивана Николаича и говорит.
- Знаешь что. Фельдфебель, который солдата потерял, еще фельдфебель, а вот который его не найдет - это уж полфельдфебеля. Так что смекай, выкручивайся на смотру-то. На всякий случай знай, что генерал с пяти шагов архиерея от погорельца не отличит. Может, и не заметит, что ряд неполный. Близорукий он. Ему бы гусей пасти белых, а не дивизией командовать. За славой едет, за крестами, немецкая колбаса...
На остановке заходит к нам Иван Николаевич.
- Ну как? Нет Петрова?
- Никак нет!
Поймал он тогда Захарку за шелковый ошейник и говорит:
- Примай, когда так, Захар, присягу. С нынешнего дня ты больше не козел, а четвертой роты нижний чин под фамилией Петров Семен. Разыщи-ка, ребята, шинель, папаху да сапожнишки - обмундировать надо рекрута. Да вот что. Сейчас смеяться - кто сколько продышит, а в строю - ни гу-гу!