Махнув лапой, медведь сбил его с ног. Я прикусила губу, чтобы не вскрикнуть. Медленно-медленно я опустилась рядом с ним, легла на живот и сцепила руки на затылке, едва ли чувствуя снег, залезавший мне за ворот и набивавшийся в перчатки. Холод – последнее, что меня сейчас волновало. В мозгу билась одна-единственная пронзительная мысль: Без паники, без паники, без паники.
Гризли снова заревел. Не в силах удержаться, я украдкой глянула вверх, на клыки, влажно блестевшие в лунном свете. Серебристо-бурая шерсть заколыхалась, когда зверь нетерпеливо затопал ногами. «Прикрой голову», – мысленно велела я Джуду, подгибая подбородок и надеясь, что он повторит мои действия.
Гризли слегка толкнул меня носом, обнюхивая расставленные руки и ноги, потом одним шлепком могучей лапы перевернул на спину.
– Если я пну его и отвлеку, побежав в другую сторону, ты добежишь до укрытия? – тихо спросил Джуд.
– Пожалуйста, делай, как я прошу, – ответила я дрожащим голосом. – У меня есть план.
Медведь снова рыкнул, в паре сантиметров от моего лица. Окаменев, я лежала, чувствуя на лице его влажное горячее дыхание. Он начал раскачиваться из стороны в сторону, ритмично вскидывая голову, очевидно, от возбуждения.
– Твой план не работает, – прошептал Джуд.
– Боже, – бормотала я еле слышно, так что даже Джуд не мог бы разобрать слов, – пожалуйста, просто скажи мне, что делать.
Медведь может сделать несколько ложных выпадов, прежде чем отступить. Оставайтесь на месте.
Гризли перебросил огромную тушу к Джуду и несколько раз подскочил, с силой вонзая лапы в снег, словно вызывая парня на поединок. Джуд лежал неподвижно. Медведь подтолкнул его лапой, не оставляя намерения спровоцировать «игрушку». Сомкнув челюсти на ноге Джуда, медведь потряс ее, но, очевидно, сильно не прикусывал – Джуд не пошевелился и не издал ни звука.
А затем – о чудо! – то ли зверю наскучило, то ли он перестал рассматривать нас как угрозу, но, покачиваясь, медведь, ушел в лес, растворившись среди деревьев.
Сотрясаясь всем телом, я осторожно приподняла голову и вгляделась в темноту, сомкнувшуюся за ним. Вытерев ладонью щеку, я только сейчас осознала, что она мокрая от медвежьей слюны.
Джуд поставил меня на ноги и обнял, нежно прижимая к груди; я слышала, как бешено бьется его сердце.
– Я так боялся, что он нападет на тебя, – хрипло прошептал он мне на ухо.
Я привалилась к нему, внезапно обессилев.
– Знаю, ты говорил мне бежать, чтобы я была в безопасности, но если бы ты погиб, Джуд, если бы что-то случилось с тобой и я осталась здесь одна… – я задохнулась, не в силах продолжать под тяжестью этой мрачной перспективы. Одна, без надежды, с мизерными шансами…