критической, задел правым колесом плоскость рулящего «ильюшина» и метров с двадцати пяти —
тридцати рухнул вниз.
Мы с Игорем были подавлены: Тараканов — опытный, заслуженный летчик — и вдруг такое!.. И из-за
чего? Из-за амбиции, из-за бравады. Хорошо еще, что остался жив...
Потом, когда Николай возвратился из госпиталя, ему объявили: за грубый дисциплинарный проступок он
отстранялся от полетов, был понижен в звании...
Это был суровый для него урок и предостережение для других.
На партийном и комсомольском собраниях живо, горячо обсуждался в эти дни вопрос о дисциплине, о ее
прямой взаимосвязи с безаварийностью, с боевой готовностью, со всем укладом армейской, фронтовой
жизни.
4.
29 апреля 1943 года — знаменательная для нас дата: этот день объявлен годовым праздником полка.
Тогда же мы узнали радостную весть: наш полк получил новый номер — 75-й и наименование
гвардейского. Такой высокой чести он удостоен за славные подвиги наших старших товарищей —
сталинградцев. Мы разделяем радость ветеранов, гордимся тем, что и нас отныне будет осенять
гвардейское знамя, но мы знаем, что наименование это добыто большой и очень дорогой ценой —
отвагой и кровью.
Весь личный состав — в строю. Начинается волнующе-торжественная церемония вручения полку
гвардейского [16] знамени. Я впервые в жизни участвую в таком событии. Настроение приподнятое.
Весенний ветер разносит по степи бравурные звуки военных маршей.
Выступает генерал Рытов и от имени командования 8-й Воздушной армии поздравляет нас со
знаменательным событием.
Четким шагом подходит к Знамени командир полка майор Ляховский, становится на колено, целует алый
шелк и произносит клятву. Его устами произносит священные слова клятвы каждый, кто стоит в этом
строю, кто пойдет завтра в огонь сражений за торжество великих ленинских идей, кто готов не пожалеть
ни крови, ни жизни для достижения победы над врагом.
Потом каждому из нас был вручен гвардейский знак. Мы гордились им и понимали, что, привинтив этот
знак на гимнастерку, авиатор дает заявку на новые ратные дела.
«Мы — гвардейцы!» — размышлял я. И тут же спрашивал себя: «А что ты сделал особенного, каков твой
вклад?»
...На следующий день опять учебные полеты. Привычно взлетают и садятся самолеты. Гудят моторы.
Вдруг над нами парадным строем проносятся три шестерки «илов». Содрогается земля от поющих в
унисон «голосов». Еще бы! Ведь их мощь — больше тридцати тысяч лошадиных сил!..
— Новые самолеты! — кричит мне в ухо Игорь и расплывается в улыбке. Я тоже радуюсь: теперь
«безлошадным» не останусь!
Минут двадцать жил аэродром особым напряжением. Но вот все новоприбывшие самолеты зарулили на