части военкомата.
Возвращаюсь с документами. Дежурный встретил меня как старого знакомого:
— Теперь — к начальству!..
Лейтенант зашел в кабинет начальника второй части, а мне велел подождать. Через минуту вернулся, подмигнул:
— Заходите!
За столом, склонившись над бумагами, сидит военный [181] со «шпалой» в петлицах. Блестит наголо
бритая голова. Поскрипывает перо.
Не поднимая головы, произносит:
— Слушаю вас...
Представляюсь и излагаю просьбу.
— Товарищ капитан, я ведь летчик! Так почему меня в пехоту посылают? Мне летать надо...
— Есть приказ направлять в соответствующие части танкистов и артиллеристов, а об авиаторах там
ничего не сказано, — бесстрастно говорит он, продолжая при этом читать какую-то бумагу.
Я оцепенел: вот тебе и на! Неужели опять на пересыльный?!.
— Как же быть?
— Ничем не могу помочь! — хмурит рыжие брови капитан.
Я растерянно смотрю на него, топчусь на месте, не зная, что делать дальше — уходить или продолжать
«переговоры», А капитан словно забыл о моем существовании — что-то снова пишет, перебирает бумаги.
Вдруг распахнулась дверь — и в кабинет, продолжая с кем-то вести разговор, вошел порывистый, быстроглазый капитан. Поздоровался со мной, поинтересовался:
— Что тут у вас? — и окинул меня с ног до головы испытующим взглядом.
Я коротко рассказал. Он внимательно выслушал и, повернувшись к сидевшему за столом, предложил:
— Надо направить его в наше авиационное училище. — И тут же, как о чем-то уже решенном, спросил:
— А в каком вы желаете продолжать службу — в первом или втором?
Я сразу же сообразил, что речь идет о двух училищах летчиков, находящихся здесь же, в Чкалове.
— В любом! — радостно воскликнул я. — Летал на бомбардировщиках СБ{8}...
Капитан задумался на секунду, подошел к столу.
— Мы вот что сделаем: выпишем направление в штаб Южноуральского военного округа, там уладят.
Вскоре я уже стоял перед начальником отдела кадров округа. От него узнал, что Ворошиловградская
школа военных летчиков находится на Урале. Туда меня и решено направить. [182]
...Мчался на вокзал, не чувствуя холода, не обращая внимания на густо сыпавший снег, спешил скорее
сесть в первый попавшийся поезд, идущий на Урал.
За билетом не пошел — длинный хвост у касс убедил меня, что нет никакого смысла терять время. И я
отважился: незаметно пробрался в пассажирский вагон и поехал... «зайцем». В пути достал из вещмешка
горбушку черного хлеба и, убаюканный мерным покачиванием вагона, разморенный теплом и вконец
усталый, уснул крепким сном.
И только на следующий день, когда я уже был в Уральске, в родном училище, вдруг вспомнил, что вчера, 28 января, мне исполнилось восемнадцать лет!