фронтовой жизни тревога о доме, о близких намного усилилась. Быть может, объяснялось это тем, что я, беря каждый раз в руки карту и уяснив свою боевую задачу, быстро прикидывал расстояние от линии
фронта до моего родного Изюма. Оно все сокращалось.
«А что, если бы меня послали в этот район?» И я быстро производил расчеты. Разве можно было в такие
минуты не испытывать волнения, если тебе надо всего лишь несколько десятков минут, чтобы долететь
до родного дома!..
Но я знал, что лететь мне предстоит в другой район. Как и в Изюме, там ждут нас, летчиков. Ждут нашей
помощи, ждут избавления от фашистской неволи.
Игорь, видимо, думал о том же, что и я. Он вдруг нарушил молчание:
— Письмишко надо написать родителям, — и вынул из планшета карандаш и тонкую ученическую
тетрадь.
— От меня не забудь передать привет, — напоминаю ему.
Родители Игоря жили в Москве и были мне незнакомы. Но я, лишенный возможности подать о себе весть
своим близким, очень хотел написать пару теплых слов хотя бы родным моего боевого товарища.
Игорь, словно угадав мои мысли, вырвал из тетради листок и протянул мне:
— Пиши тоже!
— Твоим?
— Можешь и моим. Но прежде — своим!
— Куда же? Изюм еще не освобожден! [39]
— Скоро освободят! — уверенно сказал Калитин. — До него уже рукой подать!..
Я с благодарностью посмотрел на него:
— Спасибо, друг!..
«Здравствуйте, мои дорогие! — начал медленно, собираясь с мыслями, выводить я. — Пишу, не будучи
уверенным, что вы получите эту весточку. Я жив, здоров. Нахожусь на фронте. Очень беспокоюсь о вас...
Будьте здоровы! Любящий вас Анатолий».
Сложил листок треугольником, написал адрес, указал свою полевую почту и, возвращая Игорю карандаш, вздохнул:
— Все равно не дойдет! — и положил письмецо в планшет.
Игорь, ничего не отвечая, продолжал писать. А когда закончил письмо, повернулся ко мне:
— Знаешь что, Анатолий? Вот закончится война, и мы с тобой поедем в Москву. Родители у меня
мировые, честное слово, — прекрасные!.. А пока что дай-ка мне свой «треугольничек» — вечером вместе
со своим занесу его в штаб, отправлю.
* * *
Наши наземные части с боями продвигались вперед. Медленно, зато неотвратимо. Противнику, несмотря
на то, что он пополнял свои части свежими резервами и усиливал огневую мощь, сдержать натиск
советских войск не удавалось.
На земле и в воздухе шли почти непрерывные бои. В них деятельно участвовал и наш полк, поддерживая
операции наземных войск, нанося удары по скоплениям вражеской боевой техники, штурмуя его
аэродромы, узлы сопротивления и коммуникации.
Как-то августовским утром командир эскадрильи собрал нас и сообщил о предстоящем вылете.