Угрюмый танк не проползет,
Там пролетит стальная птица!..
Пою потому, что хочется петь: мы ведь просто чудом уцелели в этом вылете!
Наконец, прилетели на свой аэродром. Выбрались из кабины. Не обращая внимания на окружающих, мы
с Малюком бросаемся друг другу в объятия. Понять нас могут лишь те, кому довелось побывать в
подобной ситуации. Ребята радостно улыбаются. Осматривают самолет, ощупывают дыры в плоскости и
хвостовом оперении. Присоединяюсь к ним и я. Так вот оно что! Теперь мне ясно, почему самолет стал
самопроизвольно планировать: слева обшивка стабилизатора буквально разворочена. Снаряды прошли
между левым рулем высоты и хвостовой частью фюзеляжа. Руль высоты в узле крепления был отжат
вниз и в таком положении заклинен. Выводя машину из пикирования, я с усилием освободил его для
нормальной работы.
— Все вернулись? — спрашиваю механика Мотовилова.
— Нет, не все! — с горечью выдавил он. — Экипаж из второй эскадрильи не вернулся...
Больно стало на душе и обидно. Жаль, очень жаль боевых друзей! Будем за них мстить и доведем до
конца то дело, которое не довелось завершить им.
Я подозвал Мотовилова.
— Самолет надо как можно скорее ввести в боевой строй. И пулемет стрелка проверьте.
— Сделаем, товарищ командир! К утру машина будет готова!
Иду докладывать командиру. Меня догоняет Калитин.
— Мой стрелок видел, как тебя атаковали «фокке-вульфы». Рад за тебя, поздравляю с победой и
благополучным возвращением! — пожал он мне руку. — Спасибо, друг дорогой! [46]
Мы подошли к землянке командного пункта. Здесь уже собрались летчики, участвовавшие в штурмовке
аэродрома, делились впечатлениями. Первая эскадрилья была на докладе. Затем пригласили к командиру
всех летчиков второй.
Ожидаем своей очереди. Капитан Кривошлык беседует с каждым, уточняет какие-то детали. Я стою в
стороне, прислушиваюсь к этому разговору и проверяю себя: а все ли видел, о чем говорят товарищи? Но
вот пришла и моя очередь.
Командир эскадрильи взглянул на меня.
— Ну-ка, ну-ка, расскажите о своем поединке с «фокке-вульфами»! Начните с того момента, как перешли
на бреющий...
Наступила пауза. Меня смутило, что я вдруг оказался в центре внимания: товарищи притихли, с
интересом ждут моего рассказа. И я стал излагать подробности этого необычного в своем роде вылета, ставшего памятным на всю жизнь. Рассказал, как действовал Малюк, как он сразил «фоккера».
Выслушав мой рассказ, командир вдруг обнял и крепко поцеловал меня:
— Молодец!
Это было лучшей наградой: шутка ли — боевой, опытный воздушный боец, комэск похвально отозвался
обо мне — совсем еще «зеленом» штурмовике!..