— Schnell schnell!!!
— Чёрт, думал всё, вторая Великая Отечественная началась, — пошутил один из бойцов, спрыгивая на землю.
— Смешно, — органическим тоном ответил Розенкранц с кривой, какой-то злой ухмылкой.
— По позициям, — властно крикнул Зимовский, задав направление повелительным взмахом руки.
— Ну, к чёрту.
— Сказали бы, кого с зоны-то стягиваем? — низким тяжлым басом поинтересовался один из мужчин, поправляя маску на лице.
— Меньше знаешь, крепче спишь.
— А всё-таки…Интересно, ради кого впряглись-то.
— Ради лавэ, — подытожил Дмитрий, — ФУРУ В КУСТЫ, по местам!!!
— Он там один будет?
— У Пушкина спроси, — мрачно отшутился Розенкранц.
— Стрелять только по конвойным!
— Ясно уж!
— ВСЁ, НА ИСХОДНЫЕ!!!
— НАДЕТЬ ПРОТИВОГАЗЫ!
Мозг Зимовского, как всегда перед боем, работал подобно ЭВМ, а зрение фиксировало любую мелочь, вплоть до мельчайших деталей, поэтому, но тем не менее, когда на дороге показался белый фургон с зелёной полосой на боку «ФСИН РОССИИ», сердце его пропустило серию частых ударов.
«НАЧАЛОСЬ!»
Первая граната разорвалась всего лишь в метре от фургона, причём метраж был расчитан с детальностью пвлоть до сантиметра, ведь любая неточность могла поставить под удар всё дело. Водитель фургона резко затормозил. Несколько выстрелов с обеих сторон, и все колёса автозака были разом выведены из строя. Двери фургона с грохотом распахнулись и двое конвойных тот час упали замертво, уложенные точными выстрелами в голову Розенкранца и Зимовского.
Дмитрий понимал, что те, кто остался внутри, будут осторожничать, но, схватив лежащий на земле гранатомёт, ринулся вперёд, «поливая» окрестность чередой выстрелов. Розенкранц и трое бойцов бежали следом, а сбоку несся ещё один, готовый в любую минуту применить нервно-паралитический газ. Спереди раздались приглушённые выстрелы — водитель автозака, с прострелянной головой, завалился на ветровое стекло, а когда чётко работающая команда подбежала к дверям фургона, в ход был пущен газ: Зимовский с Кристианом всего за несколько секунд расправились с остальными конвойными.
«Порядок», — подумал Дмитрий, вытряхивая из фургона Виталия Круглова, чья кожа уже стала приобретать синюшную окраску, а изо рта выделялась пенистая мокрота.
Зимовский с Розенкранцем, не сговариваясь, в упор расстреляли четверых бойцов, выписав пятому путёвку на тот свет, едва он примчался к ним на помощь.
Содрав с одного трупа противогаз, Дмитрий надел его на Виталия, и, вдвоём с Кристианом, оттащили задыхающегося Круглова до спрятанной в кустах фуры. Забросив теряющего сознания друга Смолина внутрь грузового транспорта, Зимовский сбросил собственный противогаз, бросив: — ВАЛИМ!