В противоположность Костюшину из постановок других театров, где его изображали безоговорочно отрицательным типом, Мордвинов попытался глубже проникнуть в характер своего героя, показать причины, по которым Костюшин отстал от жизни, потерял связь с людьми, сделался ординарным делягой. В этой связи Мордвинов выделял то место в роли, где Костюшин с неподдельным негодованием встречает предложение одного из своих сослуживцев перейти на покой. «Ты чему меня учишь, дьявол? — возмущается Костюшин. — Я тебе покажу покой (погрозил кулаком). Я не жалел для партии ни сил, ни здоровья и жалеть не буду и тебе не дам, никому не дам укрывать свои силы. Я тебе покажу покой!..». Мордвинов дает понять зрителю, что Костюшин никакой не вредитель, что он искренне предан партии, честен в своих поступках и помыслах. Поэтому финальная сцена спектакля, где сменивший Костюшина на его посту Телегин посылает своего предшественника на учебу, не выглядит какой-то искусственной, а подготовлена всей логикой развития образа. Зритель расставался с Костюшиным, будучи уверенным, что тот вылечится от «зазнайства и всезнайства».
Однако такой замысел роли не препятствовал Мордвинову играть в остросатирической, почти гротесковой манере. С подлинным комедийным блеском проводил актер всю сцену Костюшина из второго действия. В огромных унтах и необычайных размеров меховой дохе метался Мордвинов — Костюшин по своему неуютному кабинету, взахлеб давал распоряжения, одних хвалил, другим грозил, превращал Жюля Верна в Жюля Рида, походя замечая, что это все равно, а потом вдруг как-то сникал и повторял безучастно «… в обоз, значит».
В роли Костюшина Мордвинов мастерски донес до зрителя пафос утверждения непогрешимости собственной личности, пафос чванливого лжемогущества. Словно в один образ свел он тех людей, которых, будучи Огневым или Петровым, сам критиковал, ставил на место и выводил на истинный путь. Развенчание «горловщины», «ратниковщины» вылилось здесь в развенчание «костюшинщины» как вредного общественного явления, и суд над ним вершил сам Мордвинов.
После нескольких лет работы над образом современного героя Мордвинов вновь возвращается к классике — в 1952 году Театр имени Моссовета показывает премьеру драмы М. Ю. Лермонтова «Маскарад».
Роль Арбенина в лермонтовском «Маскараде» можно назвать вершиной сценического творчества Н. Д. Мордвинова. Арбенин — Мордвинов навсегда вошел в историю советского театра, и без него уже нельзя себе представить изучение театра Лермонтова.
Работу Мордвинова над Арбениным, которая непосредственно началась еще в предвоенном 1940 году, можно условно разделить на три этапа. Первый — это участие актера в экранизации лермонтовской драмы режиссером С. А. Герасимовым.