* * *
Пить Писатель отказался наотрез, и вообще — квартиру Коллеги он покинул с синим, перекошенным от ужаса лицом.
Да, от этих русских всего можно было бы ожидать, но такого… Как говорят в подобных случаях брайтон — бичи — ну, не будем повторяться. Все USA теперь знают, как они в таких случаях говорят…
А на очереди — Соратник покойного.
* * *
Запущенная квартира, сантиметровый слой пыли, бардак и разрушение… В прихожей — батарея пустых бутылок, жена, наверное, уехала, а у этого — «Безутешное горе». Российская, так сказать, классика, свинцовые мерзости русской жизни…
Переживает утрату друга.
Соратник был пьян и угрюм — о погибшем товарище и слушать не захотел.
— Давай лучше выпьем…
— Я вообще — то не пью, — промямлил Писатель, и мысленно оговорился: «но для дела… Обработка полуоткрытых источников информации…»
— Давай, давай… Часик, не больше. Мне самому на студию надо…
* * *
Через три часа Писатель проклял все — и Соратника, и Издателя, благодаря которому сюда попал, и Останкино со всеми его аферами, и российскую страсть к лютым загулам, и даже свое писательское ремесло.
В голове почему — то вертелось: уж лучше бы я всю жизнь в Нью — Йорке таксистом был, чем такое…
Он пытался сосредоточиться, собрать в кулак остаток сил и уйти, но Соратник волевым движением руки останавливал его:
— Сиди…
Когда в грязном московском sky зажглись первые электрические stars, Писатель был пьян мертвецки — он пытался было прислушаться к словам Соратника, однако страшный шум в голове перекрывал слова, и до слуха писателя едва долетали обрывки, ошметки фраз: «…по бабам…», «…говорил жене, что у меня ночует…» «…неделями гудели…», «…не просыхая…»
Писатель не помнил, как заснул, но когда проснулся, с удивлением обнаружил, что находится у себя, и что на столе чья — то заботливая рука поставила реанимационную дозу — две баночки пива…
И тут же — звонок.
— Ну что еще… — с трудом выдавил из себя Писатель.
— Слушай, да ты, оказывается, такой классный мужик! Приезжай ко мне, продолжим, я тебе еще кой — чего расскажу… Вот, вспомнил…
* * *
Особые надежды Писатель возлагал на Актера: как же, культурный, интеллигентный человек, даром, что такой же аид, как и сам Писатель.
Как говорят на Брайтон — Бич… нет, не то, что вы подумали, там говорят: «аид аиду — друг, товарищ и брат». Неужели не поможет… по — братски?!
Актер принял Писателя на кухне.
— Кофе?..
— Ах, да, пожалуйста, — произнес Писатель потеплевшим голосом; вот что значит культура! Не водку предлагает, а интеллигентный напиток — кофе…
Актер пододвинул гостю выщербленную чашечку.