— Выходит, да, — подтвердил тот, и по глухому ответу я сообразила, что он положил телефон — на столик или на спинку кресла.
— Поматросил и бросил? — спросил со смешком Дэн.
— Нет. Она решила, что нам нужно расстаться.
Однако, хорошая селекторная связь. Слышно отчетливо и без помех.
О чем это они? Неужели Эльза добровольно выкинула белый флаг? Не может быть!
— Похвально, — сказал Макес, и в трубке дзынькнуло и забулькало. — Женщина должна чувствовать себя королевой, даже если её посылают далеко и надолго. Тогда она не станет мстить. На.
— Не хочу.
— Утопи свои печали… э-э-э… в коньяке, — пропел фальшиво Макес. — Жизнь хороша, пошли, оторвемся!
— А в вахтёрке зачем закрылись? — допытывался Дэн. — Чтобы одарить друг друга прощальными объятьями?
Я замерла, затаив дыхание. Телефон сросся с ухом.
— Скажи, Дэн, если вокруг намекают, строят предположения и работают языками налево и направо, как поверить человеку, который говорит, что ничего не было? — спросил Мэл, и меня пробрало от серьезности его тона.
— А разве ничего не было?
Было или не было? — закусила я палец. Говори!
— Не было, — отрезал пытаемый Мэл. — Мак сказал, что из разорванных отношений женщина должна выходить с гордо поднятой головой. Поэтому пришлось убедить её без любопытных глаз.
— Представляю, как ты уговаривал, — хмыкнул Макес. — В своей мягкой интеллигентной манере. Эльза — оторвяжница. Она побоится говнить тебе, а ей…
«Ей» означало мне. Мне! Мне!!
— Я честно предупредил, — отозвался глухо Мэл. — Если Штице подумает о чем-нибудь похожем, сверну ей шею… А за туалет она получила своё.
— За какой туалет? — удивился Макес. — У вас еще и в туалете было? В нашем или у девчонок?
Мэл не стал вдаваться в подробности. Да и зачем? Его последние слова предназначались для меня. Для меня!
— Все-таки влип бесповоротно, — заключил Дэн.
— Все-таки, — согласился Мэл после недолгого затишья.
— И не переключишься на другую скорость?
Молчание затянулось.
— Поздно. Уже заклинило, — ответил Мэл ровно. — Ладно, отчаливаю.
— Как же мы без тебя? — запаясничал Макес. — Наше общество опечалено и роняет горючие слезки.
— Обойдетесь как-нибудь. Здесь нескучно, — сказал Мэл и, взяв телефон, поднес к уху.
А я не отключилась. Не отключилась!
Мне показалось, Мэл облегченно выдохнул, услышав вместо коротких гудков мое сопение. Наверное, парню стоило больших трудов не рассоединиться, когда друзья выпытывали подробности расставания с Эльзой.
Но мне признания Мэла не помогут. Они мне не нужны.
Нужны, нужны, нужны!
Мэл ехал в машине, покинув шумное сборище, проводившее его возгласами сожаления, причем в трубке стенали, в основном, женские голоса. Или мне показалось?