И так, именно тогда, впервые в своей жизни, я нашла в себе силы переступить через свои желания. Я спросила тех мужчин по поводу аукциона, и получила информацию, что мне необходимо попасть на "прослушивание", после чего я смогла бы продать себя, как будто я была вещью.
Нет, вы все равно что-то из себя представляете. Вы важны, так или иначе, они бы не выбрали вас. У вас есть что-то ценное, и они знают об этом.
Я вернулась в настоящее, и прогнала из головы все мысли.
Стоя на сцене голая, в ожидании ставок, как своего рода произведение искусства, что было довольно унизительно, но мне были нужны деньги, и я пребывала в достаточном отчаянии, чтобы ради них сделать что-то похожее.
Я следовала команде ведущего: Повернись. Подними руки. Положи их на талию. Прикоснись к своей груди.
Команды продолжались, казалось вечность, но на самом деле, они были только несколько мгновений. Это была малая часть времени, с тех пор как меня затянуло в водоворот, будто меня привезли в какое-то параллельное место, где женщина может продавать свою девственность – вишенку – тому, кто больше заплатит.
Но это не фантазия. Это реальность.
В комнате, казалось, было настолько тихо, что это приносило дискомфорт. Помимо голоса ведущего, единственное, что я слышала, и было скрыто ярким светом, редкое перетасовывание карт, что далеко не казалось смешным.
Когда мое время закончилось, меня увели со сцены в тесную заднюю комнату, где другие женщины ждали своей очереди или уже представили незнакомцам каждую свою интимную часть. Там я до последнего ждала, пока не пришел человек и не начал забирать купленных участниц аукциона. Я нервничала, руки дрожали, а тело было напряжено. Каждая частичка моего тела была в состоянии боевой готовности, а чувства, борясь внутри меня, разрывали меня на части.
Это неправильно.
Это то, что я должна сделать.
Это только на одну ночь.
Убеждения не помогали, но это не имело значения, потому что я была куплена, и в любом случае должна буду подчиняться во всех отношениях, каких он посчитает нужным.
Феликс
Как только я увидел ее на сцене, я знал, что должен взять ее. С волосами цвета пшеницы, и глазами ярчайшей синевы, которые я когда-либо видел, я не мог удержаться от платы за нее колоссальной сумы. Это всего на одну ночь, но она, в любом случае будет моей во всех мыслимых позах, которые я пожелаю.
Так что я купил ее, потратил целое состояние на девственницу, которую я сегодня вечером трахну и отмечу. Мне неважно кто она, как ее зовут. Сегодня вечером она будет моей, и это все, что имело значение.