Ненависть проснулась какая-то страшная. Голову подняла. Глухая, черная, вонючая. Все тело наполняет, через поры в кровь впитывается. Я сам её боюсь потому что впервые почувствовал, что значит сдохнуть и оставаться живым. Зомби гребаный. Эмоции отключились от еще двух полосок кокса. Анестезия пробежала током по телу, омертвляя окончательно.
Повернул ключ в зажигании и вдавил педаль газа. Музыку на полную мощь и глоток водки из бутылки. Вот теперь я себя узнавал. Зверь больше не сидел на цепи, он взял след своей жертвы и предвкушал расправу.
Теперь пришел его черед… Рассыпаться на части от гребаного ощущения, что все летит в пропасть, жизнь идет под откос. Нанося удар за ударом, выворачивает наизнанку и заставляет корчиться от боли и ядовитой надежды. Надежды… которая становилась сейчас нашим общим проклятием. Потому что нам, насквозь пропитанным цинизмом и жестокостью мужикам, хотелось верить… Верить, бл***, что так не бывает. Только не с нами. Мы не могли так ошибиться. Только не в случае с ней… И я злился сам на себя за то чувство… за то стремление к слепому самообману, когда хочется закрыть глаза на любой аргумент, только чтобы оправдать. Это же Дашка… сестра моя… она ту же женщину, что и я, матерью называла и руками за шею обнимала…. Да херня все это… Каждый подставить может. Каждый. Вопрос в мотивах. Верить — не верить… детский сад, черт возьми. Думать нужно. Доказать. Проверить. В руки себя взять, потому что расклеимся, нахрен, оба. Действовать…
Пленка оказалась оригиналом. Никакого монтажа. Никаких врезов или склеек. Все чисто. Я несколько раз переспросил, опять проклиная себя за эту подбирающуюся к сердцу надежду… Только вердикт от этого не изменился. Все чисто. Ни одной вероятности фальшивки.
Я со всей силы заехал кулаком в стену… Черт… Не понимаю! Почему сейчас? Если все, что сказал Давыдов — правда, почему они ждали так долго? А Дарина… эти глаза, полные эйфории… улыбка, которую она иногда пыталась даже спрятать, словно смущаясь из-за того, что так бесстыдно счастлива… Неужели все — мишура? Неужели я ничего не понимаю в этой пропитавшейся ложью жизни… Все равно внутри что-то не давало покоя… Странное ощущение подлога. Когда одну реальность меняют на другую, точно такую же на вид, где каждая деталь воссоздана с точностью до миллиметра… Но не можешь избавиться от скрипящего на зубах чувства фальши… Когда кричишь в тишину — а в ответ не прилетают отзвуки эха. Когда бьешься головой о стену, и не чувствуешь ни грамма боли, потому что даже кирпичи здесь на ощупь как обивка мебели. Только с виду все такое же, как мы привыкли, а внутри — подделка.