не видел вас. Но для успешного убийцы этого недостаточно. Вы должны быть уверены, что вас не увидит
никто.– И в обычных условиях это невозможно, – сказал Фурнье. – Я придерживаюсь своей версии, согласно которой на борту «Прометея» должны были возникнуть необычные условия – психологический момент! Там непременно должен был возникнуть психологический момент, когда нечто привлекло внимание всех пассажиров.
– Наш друг инспектор Джепп собирается провести подробный опрос по этому поводу.
– Вы не согласны со мной, месье Пуаро?
Поколебавшись несколько секунд, маленький бельгиец медленно произнес:
– Я согласен с тем, что там возникла… должна была возникнуть психологическая причина, по которой никто не заметил убийства… Но мои мысли протекают в несколько ином направлении по сравнению с вашими. Я чувствую, что в данном деле зримые факты могут быть обманчивы. Закройте глаза, мой друг, вместо того, чтобы широко раскрывать их. Используйте внутреннее зрение. Заставьте работать серые клеточки своего мозга… Пусть они покажут вам, что случилось в действительности.
Фурнье смотрел на него с любопытством.
– Я не вполне понимаю вас, месье Пуаро.
– Это потому, что вы делаете выводы на основании увиденного. Ничто так не вводит в заблуждение, как глаза.
Покачав головой, француз развел руками.
– Сдаюсь. Не понимаю, что вы имеете в виду.
– Наш друг Жиро постоянно призывает вас не обращать внимания на мои причуды. «Действуйте энергично, – обычно говорит он. – Сидеть в кресле и размышлять – это метод старика, чьи лучшие времена остались в прошлом». А я говорю, что молодая гончая зачастую настолько увлеченно идет по следу, что опережает его… И след оказывается ложным. Надеюсь, вы поняли мой намек…
После этих слов Пуаро откинулся на спинку кресла и закрыл глаза – возможно, чтобы немного поразмыслить, – но через пять минут он уже крепко спал.
Прибыв в Париж, они сразу же направились на рю Жольетт, 3, на южный берег Сены. Дом, куда они пришли, ничем не выделялся среди соседних с ним зданий. Открывший дверь пожилой консьерж с мрачным видом поприветствовал Фурнье.
– Опять полиция! Сплошные неприятности… В конце концов это испортит дому репутацию.
Он повернулся и пошел в глубь дома, продолжая ворчать.
– Пойдемте в офис мадам Жизель, – сказал Фурнье. – Он находится на втором этаже.
Достав из кармана ключ, он объяснил, что французская полиция на всякий случай опечатала дверь в ожидании результатов расследования в Англии.
– Боюсь, мы не найдем здесь ничего полезного для нас.
Он снял печати, отпер дверь, и детективы во-шли внутрь. Офис мадам Жизель представлял собой маленькую, тесную комнату, в которой располагались стоявший в углу несколько старомодный сейф, письменный стол и несколько стульев с потертой обшивкой. Единственное окно было грязным и производило впечатление, будто его никогда не открывали.