Когда все стихло, «леди», проклиная тугой корсет, задрала голову, глядя на тонкий силуэт, маячивший на распахнутом теперь окне.
Она стояла там, в золотом ореоле полуденного солнца. Её золотая коса, касаясь высоких сапожек, доходила ей теперь до щиколотки. Восхитительные голубые глаза сияли на загорелом лице. Она стала настоящей красавицей. Высокие скулы с едва приметной россыпью веснушек на переносице, пухлые губы улыбнулись, обнажая белоснежные зубы. Даниэль оказалась среднего роста, хрупкого телосложения, словно лесной эльф.
— Это был последний раз, ты же не станешь спорить?! — сердито пробурчал молодой человек.
Кухарка Таис, закатив глаза, направилась обратно на кухню, не преминув при этом шлёпнуть по заду негодующего Гая.
— Приберись тут! У меня дел выше крыши! И ножи мои не забудь вернуть! Мне ещё овощи разбирать…
— Чёртова баба, — Гай прошипел проклятия, подставляя руки и ловя своё бесценное сокровище.
Даниэль потрепала его по раскрасневшейся щеке.
— А ты очень мил!
— Ты с ней заодно?!
— А кто иначе будет нас кормить? И прикажи убрать во дворе!
— Сколько их?
— Мы насчитали девятнадцать. Ещё четверо сбежали.
— Как им удалось пробраться? — Гай не мог унять злости и поставил её на пол.
Благо, им удалось отразить очередное нападение. Судя по шуму во дворе, их немногочисленные стражники расправлялись с оставшимися захватчиками.
— Был предатель, — зло кинула Даниэль.
— И кто же он? — сощурился Гай.
— Один из тех, что валяются в грязи во дворе! — она вскинула подбородок.
— Не смей покидать этот зал! — Молодой человек поднял меч одного из убитых мятежников, направляясь к дверям.
Даниэль привычно упёрла руки в бока и надула губы. Опять всё самое интересное проходило мимо!
Вздохнув, девушка едва дождалась, когда Гай покинул дом, намереваясь присоединиться к воинам у стен, и снова взобралась на окно. Обзор был великолепный. Широко открытыми глазами, Даниэль наблюдала за происходящим, неистово желая присоединиться. Руки так и чесались схватить оружие, валявшееся на грязном полу. Но Гаю было просто необходимо выплеснуть весь гнев, иначе им всем достанется. Чего стоила идея обрядить его в это платье!
— Платье!! — Даниэль в ужасе зажала рот рукой, понимая наконец, что её дорогой телохранитель в пылу битвы забыл скинуть юбки.
Похоже, что оставшиеся нападавшие потеряли всякое самообладание, скорее не от их «блестящей» обороны, а от блестящих юбок на разъярённом мужчине. Глядя, как он неистово продолжал бой, Даниэль поняла, что воин уже осознал свою ошибку.
Ей разом расхотелось выходить, куда бы то ни было, и дом показался очень даже уютным и безопасным в этот час…