Естественно, я не мог отказаться от угощения, дабы не обидеть начальника. Татьяна отхлебнула в знак солидарности, правда, полностью подавить гримасу отвращения ей не удалось. Шеф же, обладая воистину луженым желудком, мелкими глотками, даже не скривившись, вылакал ужасное пойло и по новой наполнил чашки.
— Я за рулем… — вспомнила Татьяна и таким образом благополучно избежала дальнейшей экзекуции. У меня весомых аргументов не нашлось, так что пришлось повторить.
— С командировкой я все уладил, — перешел к делу Виктор Михайлович. — Зайдешь в бухгалтерию, получишь необходимые документы, аванс… Надеюсь, вы его забираете ненадолго?
— Как получится, — не стала уточнять Татьяна. — Если место действительно интересное, я думаю задержаться на несколько дней.
— Рассчитываю, Андрей привезет интересный материал?
— Прочитав статью о себе, я в этом не сомневаюсь.
Шеф не уловил иронии и расплылся от удовольствия.
— Я рад, что вам понравилось. Андрей, вообще-то, талантливый, вот только… В общем, присмотр за ним нужен… Женить парня, цены ему не будет…
— За этим дело не задержится.
Татьяна продолжала измываться надо мной, и я вдруг почувствовал, что начинаю краснеть.
Шеф, вероятно, чего-то недопонял. Он втупился в меня своими близорукими глазами и, казалось, на некоторое время потерял дар речи. Затем его словно прорвало:
— Когда же ты успел? Да, молодежь нынче быстрая… Но, уважаю! Выбор — лучше не придумаешь… Уверен, Татьяна Сергеевна, вы сможете его образумить…
К чести женщины, Татьяна не стала его разочаровывать, и шеф, оставаясь в заблуждении, уж очень явно стал выражать свое расположение ко мне, притом, с непонятным мне, раболепием.
— Теперь ты, конечно, бросишь газету… Переедешь в Киев…
Я не стал ни подтверждать, ни отрицать. Зачем снова ставить себя в глупое положение? Таня заварила кашу, пусть сама ее и расхлебывает…
Ей же игра, как видно, понравилась. С очаровательной, не будь она такой едкой, улыбкой она наблюдала за нами, словно за подопытными кроликами и вовсе не собиралась просвещать шефа насчет истинного положения вещей.
Женское коварство беспредельно…
Не в силах больше выносить подобной пытки, я самолично разлил остатки препаршивейшего бренди и предложил выпить за успех безнадежнейшего дела…
Что подразумевалось под этим тостом, я сам до конца не понимал, но шеф беспрекословно выпил со мной, и даже Татьяна пригубила свою чашку.
— Что, приятно делать из меня идиота? — уже на улице спросил я.
— Ты так считаешь?
Нет, я не мог обижаться на нее. Она так мило улыбалась, а я уже был пьян настолько, что почти начал верить в невозможное.