Содержание своей «Правдивой повести» «очевидец» формулирует так: здесь рассказывается о дьяволе, не раз являвшемся в образе светлого духа одной девушке и соблазнившем ее на разные греховные поступки…
М. Булгаков несомненно использовал кое-какие демонологические мотивы В. Брюсова, натолкнувшего его на разработку подобного сюжета. Пусть М. Булгаков этот сюжет разработал ярче, глубже, но факт остается фактом.
Рупрехт рассказывает, в сущности, очень простую, если не сказать банальную, историю: бывалый воин, храбрый, мужественный, бесхитростный, возвращается на родину, мечтает повидать отца, мать, родных и близких, показать им, что он стал на ноги, приобрел состояние и положение в обществе: «Я часто мечтал о деле и о труде, как о самых благородных радостях». И вдруг, случайно, он встретился с молодой женщиной, привлекательной, но не такой уж и красивой, чтобы влюбиться с первого взгляда. Его увлекала возможность дорожного приключения, он вовсе и не предполагал, что его новая знакомая — припадочная, что она болеет особой формой меланхолии — ведовейством. В конце концов Рената погибает на костре инквизиции. А он вспоминает о тех событиях, которые привели ее к такой печальной участи.
Разумеется, не стоит сравнивать то, что увидел Рупрехт, с тем, что увидела Маргарита, так же и таким же чудесным способом оказавшаяся на шабаше. Эти картины, пожалуй, одинаково ярки, красочны, забавны, одинаково пронизаны искрометным юмором и едкостью, направленные против веры в чудесные, инфернальные силы. Но важно здесь другое: В. Брюсов никогда не забывает читателя, давая ему возможность самому разобраться в том, сон это или фантастическая явь: «…с одной стороны, многое говорило за то, что страшный мой полет на „шабаш“ был только сонным видением…» «С другой стороны, связность и последовательность моих воспоминании далеко превосходили все, что обычно имеет место по отношению ко сну…»
Такое отношение к фантастическому, чудесному было традиционным и в русской, и в мировой литературе. Художники обычно должны как-то мотивировать подобные явления, чтобы не утратить читательскую веру к происходящим событиям. Такой ссылкой В. Брюсов восстанавливает доверие читателей в правдоподобность показанного. Так что уже в «Огненном ангеле» Валерий Брюсов рассказывает о таких фантастических явлениях, которые кажутся читателю правдоподобными. Вспомним слова Вл. Соловьева о «подлинно фантастическом»: «оно не является, так сказать, в обнаженном виде», оно не должно наполняться «мистическим смыслом жизненных происшествий», а скорее «должны указывать намеками на него», фантастическое всегда можно, хотя бы формально, объяснить «из обыкновенной всегдашней связи явлений».