Брэндон проигнорировал вопрос и сделал вид, будто слова Макдермотта показались ему совершенно неуместными. Но на уме у него было нечто иное. Полицейский видел это по лицу Митчема.
— Гарланд Бентли, — предположил он.
Брэндон посмотрел на Макдермотта, а затем отвел взгляд. Это можно было расценить как положительный ответ.
— Расскажите, что произошло между вами и Гарландом Бентли, Брэндон.
— Послушайте, это касалось не только меня. Мистер Бентли — один из крупных меценатов в городе. Он выделял деньги многим художникам.
Ну конечно. Брэндон же художник.
— Да, он выплачивал мне деньги через городской Фонд искусств, — признался Брэндон. — И что с того?
Макдермотт опустил голову и украдкой взглянул на Столетти.
— Когда это случилось? — спросила она.
— После того как я закончил Мэнсбери. В девяносто втором году.
— Значит, с 1992 года он выделяет вам грант?
— Да. Это регулярное пособие. Оно выплачивается каждый год.
— И каковы были размеры «выплат»? — поинтересовался Макдермотт.
— Ну… — Брэндон махнул рукой. — Все началось с двадцати пяти тысяч. Теперь он платит семьдесят пять тысяч в год.
— Семьдесят пять тысяч в год? — Макдермотт не сумел скрыть удивления. — Что же вы сделали, чтобы получить такое пособие? Почему он выбрал именно вас?
Молодой художник смутился. Было видно, что ему не нравится разговор.
— Мистер Бентли сказал… это Кэсси хотела, чтобы он помог мне. Так он выражает свою благодарность за то, что я всегда поддерживал Кэсси.
В палату вошел врач. Он хотел выяснить, закончился ли допрос. Макдермотт попросил еще пять минут. Митчем явно рассчитывал на передышку. Врач встал рядом с Макдермоттом, давая понять, что время пошло.
— Нет ничего дурного в том, что я принял этот грант, — пробормотал Митчем.
Макдермотт кивнул.
— Вы с мистером Бентли когда-нибудь говорили о том, что мы сейчас обсуждаем?
Он покачал головой:
— Никогда.
— Как вы думаете, ему известно, что вы знали про его отношения с Элли?
— Нет, — уверенно ответил Брэндон. — Я даже не знаю, было ли там что-то на самом деле. Это лишь предположение Кэсси. Понимаете, я знал, что вы постараетесь представить все в черном свете. Но он каждый год жертвует миллионы людям искусства. Я лишь один из многих. И я не делал ничего дурного.
Врач встал между детективами и пациентом:
— На сегодня все. Довольно.
— Мы поставим охрану у вашей палаты, — заявил Макдермотт Брэндону. — Если что-нибудь надумаете, прошу вас, позвоните мне.
Они вышли в коридор. Столетти обдумывала состоявшуюся беседу, пока Макдермотт проверял, есть ли новые сообщения в телефоне. Их не было.