Как-то тяжело было идти, как будто бы за мной тянулся тяжёлый шлейф забот, сомнений, раздумий. И даже эта ссора с Чарльзом разорвала какую-то струну в моём сердце. Зайдя в покои придворных дам, я плюхнулась на кровать и почувствовала, как по щеке бегут слёзы. Прижала руки к лицу, чтобы убедиться, что я действительно плачу: настолько мне было трудно в это поверить. Вдруг я начала рыдать, но тихо, безмолвно, как будто бы стыдясь своей слабости, задрожала всем телом от того, что в комнату пробрался прохладный ветер. Увидела перед собой открытую дверь, и, подумав, что это одна из фрейлин, я вытерла слёзы и сделала вид, будто сплю. Но это была не дама.
Тёмный силуэт мужчины неспешно подошёл ко мне, нежные руки взяли моё лицо, и он поцеловал меня в лоб. В ту минуту мне это было необходимо, я хотела подняться к Тео, но он опустил меня на кровать и прижался ко мне всем телом, начиная целовать мои мокрые щёки, губы, и опускаться всё ниже. Я почувствовала, что согреваюсь с каждым его прикосновением. Мы ничего не говорили друг другу, но его поддержка, пусть даже в такой банальной форме, многое значила для меня. Я настолько доверилась своему партнёру, что даже забыла о том, что в эту комнату могут зайти придворные дамы. Он снял с меня тяжеловесное платье, параллельно целуя мои губы. Его прыткий язык рисовал невидимые линии на моих грудях, выводил какие-то символы на моём лобке. И я уже начала постанывать от предвкушения близости. Начала снимать с него брюки и обхватила ногами его крепкий стан. Но он предпочёл вновь растянуть удовольствие: опустил мою голову к пенису, и тогда я, крепко взяв его в руки и нежно обхватив ротиком, начала скользить по нему губами, лаская язычком и принося ему невероятное наслаждение. Он закатил глаза, его дыхание перехватило, и он застонал. Я же испытывала возбуждение от того, что доставляю ему удовольствие. После этого он сел на кровать, взял меня за талию и усадил себе на колени. Я начала медленно опускаться, но, когда он схватил меня за бёдра, ускорила темп. От испытываемого блаженства я даже изогнула спину, как кошка. Мы оба стонали, как будто бы находясь в агонии, расплавляясь в раскалённом котле. Но эта лёгкая боль приносила нам радость, мы были на вершине блаженства. Затем Тео поцеловал меня в губы на прощание и, так ничего и не сказав, ушёл. Я лежала бездыханно на кровати, чувствуя, что повержена этим мужчиной, и, укутавшись одеялом, уснула от приятной усталости».
Совсем скоро во дворец явился английский посол, отец девушки. Увидеться с ним дочь пыталась чуть ли не с самого рассвета в день его приезда, но он уже несколько часов о чём-то беседовал с Чарльзом и испанским послом, запершись в кабинете. Адриана смиренно дожидалась в соседней комнате, раздумывая о том, какие ей предъявить основания, чтобы можно было избежать этого замужества. Девушка разглядывала стены комнаты, в которой сидела, считала количество монет, вшитых в стену как будто бы для декорации. Двое стражников у кабинета делали вид, что не замечают её, поэтому Адриана была предоставлена самой себе. Но тут её покой нарушил сын посла. Он зашёл в комнату, видимо, тоже для того, чтобы узнать, какой был вынесен вердикт. Высокий худощавый паренёк, чуть старше самой Адрианы, сел через кресло от девушки, наступив предварительно ей на туфлю.