История этого искусства восходит корнями к Древней Греции. Стили верховой езды менялись с годами: прямая посадка в седле, популярная среди рыцарей в броне, сменилась посадкой, когда наездник подается вперед, чтобы сбалансировать свой вес. В прошлом люди не понимали физики прыгающей лошади, и наездник при прыжке отклонялся назад – это можно видеть на старых фотографиях охоты. Федерико Каприлли, главный инструктор по верховой езде в итальянской кавалерии, в конце XIX века обнаружил, что если наездник будет наклоняться вперед, оставаясь в центре тяжести лошади, он будет держаться надежнее и лошадь будет прыгать лучше. Вскоре это положение распространилось среди наездников в Европе и Соединенных Штатах. Благодаря этой смене посадки лошади смогли брать более высокие препятствия, что обеспечило возможность развития конкура как спорта.
К середине ХХ столетия даже всадники-самоучки перешли на такую посадку. Но в отличие от наездников, тренированных по системе американской кавалерии, хранящей влияние европейской школы, эти были неортодоксальны. Тренированный по классической системе всадник будет держать ноги перпендикулярно препятствию, спину прямо и смотреть вперед, вытянув руки и давая лошади возможность вытянуть шею. Самоучка может достичь того же эффекта, выгибаясь вперед или прижимаясь к шее лошади и вытягивая ноги.
Стиль, который использовал Гарри, был смесью этих двух. У него не было подготовки военного кавалериста, который повлиял на многих лучших наездников Америки, но его стиль был и не таким эксцентричным, как у наездников-самоучек. Гарри идеально держал равновесие при прыжке, не мешая лошади брать высокие препятствия.
Гарри заново установил шесты и вернулся на исходную позицию, опять приближаясь к кавалетти рысью. Снежок вновь замешкался, расталкивая шесты. Но Гарри твердо вознамерился выяснить, где скрывается разгадка способностей лошади.
Он взглянул на темнеющее небо, вернулся на исходную и попробовал снова. Спешившись, он установил поперечную планку и поскакал к ней галопом, приподнявшись в седле и наклонившись вперед. Он дал поводьям провиснуть, позволяя серому вытянуть шею и опустить голову. Это было невысокое препятствие – заборы были куда выше, – но со всадником на спине лошадь могла не захотеть пробовать.
Готовясь к прыжку, всадник должен верить. Он должен двигаться в унисон с лошадью. Когда наездник только учится, он обычно мешкает, выжидает в седле, чтобы удостовериться, что лошадь прыгнет. Такие новички часто вылетают из седла, когда лошадь приземляется. Но опытный наездник всегда действует одновременно с лошадью, позволяя ей решать самостоятельно, – и, если она решит остановиться в последний момент, он может вылететь из седла и сам перелететь через препятствие. Как едко заметил принц Филипп, герцог Эдинбургский: «Лошадь, останавливающаяся перед прыжком и запускающая седока в полет по изящной дуге, создает замечательный повод для всеобщего веселья».