Остаток вечера я провел в мягкой неге дум, вспоминая приход любимой, иногда вдыхая в себя воздух кабинета, мне казалось что он до сих пор хранил в воздухе её аромат.
Глубоко за полночь я отправился домой.
— Анри, — Оливия с сияющими глазами всегда встречала меня дома, не позволяя слугам раздевать меня и сопровождать в небольшую обеденную комнату. Я позволил ей помочь мне раздеться и умыться, и она сама подкладывала в мою тарелку кусочки, когда повар принес еду.
— Оливия, я ведь говорил тебе, мне страшно неудобно, что ты за мной ухаживаешь, ведь есть слуги.
— Мне приятно это делать, — девушка была настойчива и я давно махнул рукой её отговаривать, — ведь мы живем только вдвоем.
Я все эти годы старательно обходил темы, связанные со мной и её совместным проживанием, вот только Оливия день ото дня становилась настойчивее и сама все время вызывала их в разговорах. Может быть действительно настала пора поговорить по душам?
Я отложил приборы и отодвинул от себя недоеденный ужин, девушка удивленно посмотрела на меня своими сияющими от счастья глазами. Я сглотнул, то что я хотел сказать, совсем её не обрадует.
— Думаю пора поговорить, — я серьезно посмотрел на неё, — ты должна знать, что я сейчас собираю солидное приданное для тебя, и ищу кандидатуру будущего мужа, мы не можем жить под одной крышей, тебе нужно строить собственную семью, жизнь.
Девушка отшатнулась от меня, как будто я её ударил. Кулачки сжались, а на глазах появились первые слезы.
— Как ты можешь?! — её голос задрожал, — зачем?!
— Оливия, — я попытался её успокоить, протянув руку к ней, но девушка от меня отшатнулась, — ты знаешь, чтобы для меня как сестра, я хочу для тебя счастья!
— Моё единственное счастье, быть рядом с тобой! — она не смогла сдержаться, слезы потекли по щекам.
Я тяжело вздохнул, женские слезы сбивали меня с толку.
— Ты ведь знаешь, я люблю Натали, — решил я выложить все карты на стол, — как ты себе представляешь, если я буду жить с тобой?
— Я ненавижу эту тварь! — она схватилась руками за лицо и её плечи затряслись, она что-то пыталась говорить, но рыдания заглушали все.
Я встал и присел рядом, она пыталась вырваться, когда я обнял её и стал гладить по плечу, стараясь успокоить, но я держал крепко.
— У неё есть все и даже больше! — глухо произнесла она, отняв лицо от сцепленных ладоней, её заплаканное лицо ничуть не стало некрасивей, — у неё есть муж, дети, почему я должна отдавать ей ещё и тебя?!
— Оливия, — я тяжело вздохнул и взял её руки в свои, — почему ты решила, что мы будем вместе? Я ведь просто выполнял свой долг перед отцом и не бросил тебя на произвол судьбы только из-за него. Я не понимаю где и когда я внушил тебе, что хочу быть с тобой как с женщиной?