Её глаза сверкнули, она испуганно посмотрела на меня и вырвав руки, бросилась со всех ног к себе в комнату.
— «Молодец, хорошо утешил, — засмеялся де Берзе, — надо взять у тебя пару уроков».
— «Сегодня весь день наперекосяк, — мне было тяжело видеть её такой, я очень хорошо к ней относился. Девушка была не привередливой, терпеливой, молча сносила все удары судьбы, что били нас на протяжении всех этих лет».
— «Но в одном она права, — внезапно он влез в мои мысли, — пора тебе обзавестись семьей, это нужно для социального статуса. В твоем возрасте не иметь семью и детей не позволит войти в общество всей полнотой».
— «Зачем мне это? — я пожал плечами».
— «Затем, чтобы лучше знать и видеть, что происходит вокруг, сейчас ты легко прозеваешь заговор, если тот начнет зреть в умах знати, ты не видишь их, не общаешься с ними, не живешь их жизнью, откуда тебе знать, о чем они сейчас думают?».
От его слов мне стало не по себе, а ведь он опять прав! Принц уже который раз мне говорил и даже приказывал, чтобы я начал полноценную придворную жизнь, общался со всеми группами и сообществами, выведывал настроения и веяния. Ведь практически все наши агенты и подчиненные даже одним шажком не смогли бы ступить на мраморные плиты дворца, только мы с принцем и еще парочкой купленных нами дворян могли хоть что-то сказать о настроениях царящих сейчас среди знати.
— «Ага! — довольно заметил он, — а без жены ты сейчас не будешь допущен никуда, где есть встречи семейных пар».
— «И что ты предлагаешь, обречь бедную девочку на то, чтобы послужить предметом для осуществления моих планов? — я был категорически против такой затеи».
— «Хорошо, тогда я требую свой долг, сегодня. Одна ночь».
Я моментально понял, что он хотел сделать.
— «Нет!».
— «У тебя просто нет выбора, — рассмеялся он, — я достаточно силен, чтобы и сам взять под контроль твое тело, но я хочу, чтобы ты просто выполнил свое обещание».
— «Нет, де Берзе, Оливия сейчас в таком состоянии, что если дать ей хотя бы тень надежды…».
— «Я не собираюсь ей давать никакой тени, — он заржал так, что я похолодел от ужаса, — я собираюсь её так отодрать, что она больше никогда не уйдет от тебя».
— «Нет! Стой! — я стал медленно терять контроль над своим телом, и стал бороться».
Молчаливое противостояние длилось почти час, никто не хотел отступать, сейчас, впервые за столько лет между нами наступило открытое противостояние и тот, кто сейчас проиграет, будет постепенно уходить в тень.
— «Я требую все свои долги, — наконец произнес он, не в силах выиграть у меня, но и я не мог ничего сделать, — ты мне должен, ты помнишь?».