— Не знаю. Наверное, спазм, — выдавил он из себя. — Может, лишняя тяжесть или что-нибудь. Сейчас все пройдет.
Но его явно не отпускало. Под ногами уже намело снежные холмики. Борн, не зная, что предпринять, стоял рядом и просто поддерживал старика.
Вдруг его лицо исказила судорога, глаза закатились, но старик удержался на ногах, а через пару секунд глубоко вздохнул и стал приходить в себя. Он открыл глаза; словно тень сошла у него с лица, и оно начало приобретать нормальный цвет.
— Вот и все. Я же говорил — сейчас все пройдет.
— Хорошо. Пойдемте отсюда. Я вам помогу.
— Я же сказал — со мной все в порядке.
— О`кей.
Борн взглянул ему в глаза. Старик, задев его плечом, тяжелой походкой двинулся в сторону отеля. Борн поглядел ему в спину и побрел следом.
Клер встретила их на пороге.
— Мне нужно поговорить с тобой, — сказала она.
— Почему? Что случилось?
— Ты слышишь? Сейчас же, — повторила Клер и пошла в кухню.
— Семейные неприятности? — посочувствовал старик.
— Не знаю, — ответил Борн в замешательстве.
— Ну что ж, это ваши проблемы. Я пока посижу немного с твоей малышкой.
Борн кивнул и нехотя отправился к жене. За спиной старик стряхивал снег с куртки и разговаривал с собакой.
— Что с тобой? Что случилось? — спросил он, входя. Клер стояла лицом к плите.
— Закрой дверь.
Он повиновался. Клер обернулась.
— Сегодня утром, как только вы ушли, я пошла в город. Сара вполне окрепла, так что я взяла ее с собой. Мы нашли в архиве те документы, о которых говорил старик. Пара здоровых томов, покрытых слоем пыли толщиной с палец. Я полистала их. Записи, конечно, не такие подробные, как он изображал, но все же достаточно полные. Так вот, здесь не было никакого мексиканца, которого линчевали, и не было никакой оспы. И город был построен не в 1879 году, а в 1890-м, и люди не были вынуждены уезжать отсюда. Просто золото исчезло, и они отправились на поиски лучшей доли.
Борн оказался не готов к такому повороту событий.
— Ты, наверное, пропустила что-нибудь. Может быть, есть другая версия.
Жена покачала головой.
— Нет, мы обыскали все. Мы даже проверили подвал и чердак. Поверь мне, там нет других документов.
— Разница в датах ничего не значит. Старика могла подвести память.
— Но это не объясняет историю с линчеванием и оспой.
— Ну, линчевание — это не то событие, которое хотелось бы отразить в документах. А оспа, должно быть, произвела на них такое впечатление, что им стало не до записей.
Клер снова покачала головой.
— Записи велись практически до последнего дня. Тот, кто их вел, написал, что в городе остались буквально считанные единицы жителей и что он прекращает вести книгу. Если бы здесь была оспа, он не мог не упомянуть о ней.