— Поверьте мне, там знают, что такое порядок. Если уж за что-нибудь возьмутся, обязательно сделают!
Вот и сейчас пограничный катер встречал «Одиссея» у края территориальных вод, чтобы выполнить все формальности на ходу и не задерживать туристов после швартовки ни на минуту. Во многих западных портах проверка отнимала у туристов по крайней мере два часа.
Ксиадис знал в лицо всех пограничных офицеров и таможенников в портах Черного моря. Шагая к парадному трапу, он уже предвкушал приятную встречу с майором Гроженковым, или, как выговаривал Ксиадис, «мистером Гросченк». Новенький пограничный катер подходил с правого борта, приглушив моторы. «Чтобы не будить пассажиров», — понял капитан. Он залюбовался, как ловко на волне, рискуя удариться о борт, русские матросы подвели катер к трапу. Первым на трап вспрыгнул майор Гроженков, за ним еще двое.
Ксиадис с улыбкой смотрел, как стройный темноволосый майор легко взбежал наверх.
— Как дошли, мистер Ксиадис? — спросил он. — Рад вас видеть снова у наших берегов.
Ксиадис всегда несколько завидовал английскому произношению майора.
— Спасибо, мистер Гросченк, — ответил капитан. — Все благополучно. В Стамбуле, правда, пришлось высадить одну даму — эпилепсия, припадок. Приходится считаться с остальными пассажирами «Одиссея»…
— Да, это верно, сэр. Как здоровье мадам Ксиадис? Она по-прежнему с вами?
— Ну, уж в туристские рейсы она меня одного не отпускает. Ведь я еще не так стар! — Ксиадис подмигнул майору, и они оба засмеялись.
Разговаривая, они пришли в служебный салон. На большом письменном столе лежали стопки разноцветных паспортов, собранных у всех, кто изъявил желание сойти на берег.
Майор со своими помощниками занялся проверкой.
Глядя на склоненную над бумагами голову майора, Ксиадис все больше проникался чувством уважения к нему. «Ведь он мог это сделать и в порту, — думал капитан, — но не поленился встать ночью и полтора часа болтался на катере!»
— Мистер Гросченк, — сказал он, — поверьте, я говорю это искренне, мне всегда приятно приходить в советские порты. Если бы я мог сделать для вас что-нибудь… Но я знаю, русские пограничники не принимают подарков.
— Спасибо, мистер Ксиадис, вы очень любезны, — не поднимая головы, ответил майор. — Лучший подарок с вашей стороны — порядок с документами на судне.
Проверка продолжалась до той минуты, когда над морем басовито пронесся гудок. «Одиссей», разворачиваясь, подходил к Батумскому морскому вокзалу. Пассажиры высыпали на палубу, застрекотали киноаппараты.
По фронтону вокзального здания протянулся голубой транспарант с надписью по-английски: «Добро пожаловать». На перроне вокзала стояли люди с цветами. «Одиссея» так еще нигде не встречали.