Будто сразу за всех бойцов — и павших, и живых — в одиночку вел он, Степан Белов, этот бой. Он ничего не видел, кроме надвигающихся танков врага, ничего не слышал, кроме гусеничного скрежета и лязга, кроме буханья орудий и того общего гула войны. И в то же время движения его сделались до предела рассчитанными, четкими, глаза мгновенно определяли расстояние до вражеских танков, а силы в ногах и руках было ровно столько, сколько необходимо для очередного броска.
Подбитые им же машины служили ему прикрытием для нападения на очередную. Он перебегал от одной, уже мертвой, к другой, заботясь лишь о том, чтобы какой-нибудь вражеский, оставшийся в живых, танкист не подстрелил его, — с подобным глупым концом для себя Степан сейчас никак не мог согласиться, потому что шел бой и армада танков врага не была остановлена. Это он видел каким-то особым зрением, каким видят общую картину сражения полководцы.
Измотанный телом и душой, почти оглохший, со слезящимися от дыма глазами буквально свалился в попавшуюся на пути траншею, где его подхватили чужие руки, сунули в рот горлышко фляги с водой, а чуть позже и со спиртом, привели в чувство и сообщили радостное, во что не верилось: враг разбит.
«Разбит… — машинально повторил он. — Разбит…»
— Дак разбит?! — неожиданно для себя и окружающих вскрикнул.
— Разбит-разбит, — успокоили его. — Отдохни или покури вот… Притомился небось — ишь, сколь железа наворотил. Мы из своего окопа видели, как ты их колпашил, восемь машин насчитали…
— Ерой… — это уже кто-то добавил со стороны.
Подбежал, запыхавшись, лейтенант:
— К генералу требуют! Можешь идти?..
Степан приподнялся, пошатываясь пошел следом за нарочным.
В полумраке блиндажа разглядел полноватого человека с генеральскими погонами, который быстро подошел и обнял Степана:
— Ну, молодчага, солдат. Видели мы, как грамотно орудовал. Можно сказать, только благодаря тебе мы и остановили фашиста. Танки, что ты подбил, заткнули дыру на левом фланге, и немцы вынуждены были их обходить. Тут-то наши орудия и стали расстреливать их почти в упор. Мало кто ушел. Я уже доложил наверх, и тебя требует Ставка…
Встал напротив, коротко спросил:
— Откуда родом?
— Из Сибири, — от волнения чуть выговорил Степан, чувствуя, как начинают подкашиваться ноги.
— Сибиряк, значит. Это хорошо… Благодарю за службу!
— Служу Советскому Союзу! — неожиданно для себя четко выкрикнул Белов.
— Вот и служи, — по-отечески потрепал за плечо генерал.
И тут же приказал кому-то стоящему поодаль:
— Найти интенданта, помыть, покормить, переодеть и через час… Нет, через полтора — ко мне.