Король Матиуш на необитаемом острове (Корчак) - страница 29

Желающих выступать больше не оказалось. Воцарилась тишина. Журналисты очинили карандаши. Посыльные помчались на телеграф предупредить телеграфистов, чтобы те приготовились к приёму телеграмм. Сейчас будет выступать лорд Пакс!

А лорд докурил трубку, выбил из неё пепел, прочистил, спрятал в карман и сказал:

– М-да. – Помолчал и прибавил: – Завтра в семь утра второе заседание.

Журналисты сломя голову полетели на телеграф. Но в газете ведь не напишешь, что лорд Пакс сказал «м-да». И вот каждый по своему вкусу сочинил за него речь и послал в газету.

На другой день короли, злые, невыспавшиеся, собрались к семи часам утра. А лорд Пакс как ни в чём не бывало сидит на председательском месте, покуривает трубку и опять проверяет, кто явился, кого нет, кто опоздал.

– Вчера вы не знали, что скажут другие, а сегодня знаете, поэтому пусть каждый повторит, чего он хочет и чем недоволен.

Опять короли выступают по очереди. Одни говорят то же самое, другие не совсем то же самое, третьи, позабыв вчерашнюю речь, говорят всё наоборот. И снова Железный Старец продержал их до позднего вечера, а напоследок сказал:

– Отлично, завтра заседание назначается на шесть часов утра.

Короли чуть не лопнули от злости.

– Вы придёте завтра, ваше величество? – осведомляются они друг у друга, и каждый уверяет, что нет, не придёт, не позволит больше лорду Паксу над ним измываться. На что это похоже! Их заставляет говорить, а сам трубку курит. Глупец, разве он не знает, что короли не привыкли рано вставать и столько времени проводить на заседаниях.

Но храбрились они только на словах, а в глубине души побаивались лорда. Почему, сами не знали. Так бывает и в школе: один учитель кричит-надрывается, в угол ставит, за уши дерёт, но его всё равно не слушаются; а другой только глянет – и мурашки по спине. А лорд Пакс бросает строгие взгляды из-под седых насупленных бровей, курит трубку и загадочно молчит. Тут не только король, а самый что ни на есть храбрец струсит.

Пять раз подряд пришлось королям повторять одно и то же, ведь приезжали новые короли и нужно было ввести их в курс дела. И каждый раз кто-нибудь говорил иначе, чем накануне.

Четыре дня злились короли, а на пятый – совсем выдохлись и присмирели. Даже короны у них набок съехали, и они с таким трепетом взирали на трубку Пакса, будто в ней, а не в коронах и скипетрах было спасение от всех напастей.

– Завтра воскресенье, – робко напомнил Молодой король, когда последний оратор кончил говорить, чего он хочет и чем недоволен.

Лорд Пакс встал, набрал воздуха в лёгкие и сказал громко: