— Я кое-кого ищу. Может, ты поможешь?
— Б… дь, — занервничал вдруг бомж. — Ты дурак, точняк. Те говорят, отойди. Крыша у них, рубишь, нет? Помочь тебе хотят, долбо… бу.
Бомж подхватил сумку поудобнее и побрел дальше. Я быстро осмотрелся, поняв наконец, к чему клонил бродяга. Конечно, если инвалид был рабом и его сюда посадили зарабатывать — за ним должны присматривать. На случай появления ментов, шпаны, конкурентов или любых других незапланированных проблем.
Площадь и улица между ней и вокзалом были забиты. Люди, машины, автобусы. Вычислить кого-либо в этой человеческой массе было невозможно. Я обернулся на инвалида. Тот раскачивался из стороны в сторону и смотрел в никуда, что-то мыча себе под нос.
А потом до меня дошло. И я бросился за бомжом.
— Эй.
— Че? — бомж нахмурился. — До меня теперь дожариться решил, мурло?
— Угомонись ты. Вкусно пожрать — хочешь?
Это было предложение, от которого сложно отказаться. Бомж получал еду, питье и даже деньги — я пообещал ему полтинник. Взамен — просто разговор. Бездомный оказался гурманом: он ткнул пальцем в закусочную через дорогу и назвал не только все составляющие гамбургера его мечты, но даже соус, которым нужно было полить все это сомнительное гастрономическое удовольствие.
Бомжи с гамбургерами. Страна пельменей превратилась в страну иностранного фаст-фуда. Ничего забавного в этом я не находил.
Мы расположились на лавочке напротив закусочной. Бомж уплетал гамбургер, запивая его пивом. Я потягивал минералку и курил, слушая своего собеседника.
— Значит, ты хочешь знать, как у них все устроено?
— У тех, кто рулит этими нищими, — кивнул я.
— На кой тебе?
— Книгу пишу. А может, хочу открыть бизнес. Или просто не с той ноги встал. Тебе-то какая разница.
— Да мне вообще похер, — согласился бомж. — Только мой тебе совет, пацан. К этим убогим не лезь. Тебя проглотят и не поперхнутся.
— Кто?
— Че значит, кто? Хозяева ихние. Раньше тут попрошайки обычные были. Делились с братвой, которая вокзал держит. Кто вокзал держал, с теми и делились. А сейчас все они исчезли. Сейчас тут рабы.
— Рабы, — повторил я, словно пробуя слово на вкус. Вкус был отвратительным. Слово из учебников истории, усвоенное в средних классах, не должно играть по-новому. Но оно играло.
— Натуральные рабы, — кивнул бомж, чавкая. — Где они их только не достают. По любому почти все неместные. Местных-то в городе и узнать кто-нибудь может, да? А эти нахер никому не упали. Или на трассах их подбирают. Или из других городов привозят.
— Я слышал, они могут похитить того, кто заблудился. Прямо на вокзале.