— Конечно, нет, Оливер. Мне бы и в голову не пришло — кого, за что?
— Папу.
— Ну, знаешь, хватит. Ступай к себе в комнату и садись за уроки.
— Ты не должна каждый раз так сердиться.
— Есть вещи, которыми не шутят.
— Я говорю серьезно.
— Что ты говоришь серьезно?
— Я часто себя спрашиваю, мог бы я кого-нибудь убить или нет?
— Вот как?
— Полагаю, что мог бы.
— Иди к себе. У меня голова болит.
— Не думай, что я такой безобидный, как кажется.
20 августа, 15 часов
УЧИТЕЛЬСКАЯ ЦЮРИХСКОЙ ЛИТЕРАТУРНОЙ ГИМНАЗИИ
— Еще раз повторяю вам, господин Зайлер, что выступление «Миттагблатта» я расцениваю как большое несчастье, — сказал классный наставник доктор Якоб Зигрист.
— Вы, вероятно, вообще не одобряете газет такого рода, — ответил Зайлер.
— Нет, дело совсем не в этом. Честно говоря, так называемые бульварные газеты вызывают у меня инстинктивное отвращение. Но то вопрос воспитания, Привычек. Я воспитывался на «Тагесанцайгере» и «Нойе Цюрхер цайтунг». Однако я человек не косный. Печать тоже должна идти в ногу с прогрессом. Отвлекаясь от эмоций и руководствуясь только разумом, я вполне способен признать такую газету, как «Миттагблатт» в качестве, я бы сказал, типа, модели. Но, даже признавая подобный тип газеты, я отнюдь не обязан признавать ее идейно-политическую линию.
— Политически, — сказал Зайлер, — мы стоим влево от центра. Например, мы не поддерживаем военное вмешательство США во Вьетнаме, мы недвусмысленно осудили покушение на Руди Дучке, мы подробно освещали майские события в Париже, мы больше хотели бы видеть в Белом доме Маккарти, чем Никсона…
— О таких вопросах у нас с вами речи нет, — ответил д-р Зигрист, — мы говорим исключительно о вашей статье про исчезнувшую ученицу Рут Кауц.
— Что вам в ней не нравится?
— Что бы ни случилось с этой ученицей, это при всех вариантах трагедия. Даже если девушка еще жива, как я предполагаю, это все равно остается трагедией. Шестнадцатилетняя девочка, которая уходит от родителей… вынуждена уйти…
— Кто вам сказал, что Рут ушла от родителей? Рут пошла купаться. Нельзя же это назвать «ушла от родителей».
— Вы не разобрались, господин Зайлер, не будем больше говорить об этом. Чего вы хотите от меня?
— Вы знали Рут?
— Я знаю Рут!
— Вы хорошо ее знаете? Она хорошо учится? Какие у нее отношения с товарищами по школе, прежде всего с мальчиками?
— Рут способная девочка, пожалуй, даже незаурядная, у нее, несомненно, ярко выраженные художественные склонности. Отношения Рут с мальчиками… боже мой, ну что я, как классный наставник, могу об этом сказать? Вы же знаете, мы видим наших учеников во время занятий, в наши обязанности и в нашу практику не входит наблюдать за их личной жизнью.