Сильвия сняла плащ и повесила его на спинку стула.
— Оливер же в школе, — сказала она.
— Хочешь кофе? А может быть, рюмку вина или вермута или что-нибудь еще? У меня и пирожные есть.
— Ты все еще состоишь в своем обществе любителей птиц? — спросила Сильвия.
Она опустилась на софу и принялась разглядывать свои ноги и потертый выцветший ковер. Мать поставила на стеклянную крышку курительного столика бутылку красного вермута и два бокала. Она тоже села.
— На новый ковер он мне денег не дает, скупердяй этакий. Он лучше в трактир пойдет. Я думаю, у него есть любовница. Какая-нибудь официантка…
— Но мама, ведь папе уже семьдесят три года! — воскликнула Сильвия.
— Ну и что?! Я ведь не говорю, что он с ней спит. Мужчины и в таком возрасте ухитряются брать свое.
— Почему же ты вышла за отца?
— Я работала у него секретаршей на часовом заводе.
— Это еще не основание для того, чтобы выйти замуж.
— Он хотел на мне жениться.
— Ты могла сказать «нет».
— Но мне хотелось сказать «да».
— Вот видишь!
— Знала бы ты, как нас воспитывали…
— Как?
— В католическом духе.
— А что это значит?
— Правда, я была католичкой только формально. Не то чтобы я сомневалась, есть ли бог, но вот в церковь… Вспомни, ты когда-нибудь видела, чтобы я ходила в церковь?
— Ну так в чем же дело? — спросила Сильвия.
— И не спрашивай, — ответила мать. — Густав уже тогда занимал положение, все ждали, что он вот-вот станет директором, коммерческим директором он был и в то время, когда мы с ним обручились, и сам распоряжался на заводе всеми финансами.
— Ты пошла за него потому, что этот брак означал для тебя материальную обеспеченность?
— Потому, что он упорно хотел жениться только на мне, и ни на ком другом.
— А вот наш Герберт проучился десять лет, но так ничего и не добился.
— Да, к сожалению, — согласилась мать.
— Нет, — ожесточенно возразила Сильвия, — неверно, что он ничего не добился, он добился как раз того, что ему по душе, а большего ему не достичь.
— Да, я думаю, Герберт доволен своим положением.
— Но ведь ты хотела, чтобы твой сын стал профессором.
— Да, у меня были свои планы на этот счет.
— А какие планы были у тебя на мой счет?
— Ты права, Герберта я любила больше. Но я уже загладила свою вину перед тобой.
— Когда и как?
— Я тебе помогала, когда ты вышла замуж.
— Ты сделала все, чтобы помешать моему замужеству.
— Но когда вы все-таки поженились, я тебе помогала.
— Ты даже не приехала на свадьбу.
— Я подарила тебе полдюжины простынь и пододеяльников, а папа послал двадцать белых роз.
— А когда я тебе сказала по телефону, что я беременна…