И бояться.
И желать ему смерти.
Дело не в биохимии. А во мне самом.
— Я не такой, как он! — повторил я, глаза защипало от слез, из носа потекло. — Мы разные!
Хотя кто различает букашек?
Кай-Рен дотронулся до моей шеи. Меня обожгло внезапной болью.
Наркотик подействовал тут же. Меня накрыло спокойствие. Сердцебиение замедлилось. Дыхание тоже. Страх исчез.
Его сменили другие ощущения, когда ладони Кай-Рена прошлись по моей коже. Они не были теплыми, но возбуждали не меньше прикосновений Кэма. Я ненавидел, как Кай-Рен ко мне прикасался. Словно я был его вещью. Я ненавидел себя за вырвавшийся у меня стон. А больше всего мне было отвратительно, как он довольно зашипел, когда мой член начал твердеть.
— Умница, Брэй-дии, — прошептал он где-то у моего уха.
У меня даже не было сил отвернуться. Я просто висел, уронив голову, и смотрел на свое худое бледное тело, пока Кай-Рен прижимался ко мне сзади, а руки в перчатках скользили по моим бедрам, животу и вниз, к члену.
Я знал, что должен бояться, но то, что текло в крови — наркотик? яд? — заставило ту часть меня, которая должна была кричать от ужаса, заткнуться. Кончики пальцев Кай-Рена погладили меня, и я застонал.
«Нет, нет, нет, нет, нет».
Вот только да, да.
Руки Кай-Рена переместились с моего члена на ягодицы.
От наркотика я словно оцепенел, чтобы сопротивляться, но страх снова нашел меня. По лицу потекли слезы.
«Не надо. Пожалуйста, не надо. Он сказал, ты не станешь. Кэм сказал».
Кай-Рен зашипел, и, кажется, этот звук должен был успокаивать.
Снаружи раздался приглушенный, быстрый стук, а потом крик:
— Брэйди! Брэйди?
«Кэм?» — закричал я ему в ответ, пусть мое тело и оказалось не способно на что-то больше слабого всхлипа.
Кай-Рен снова зашипел. На этот раз в шипении явно слышалось раздражение.
Я поднял голову, дверь отъехала в сторону, и Кэм подошел ко мне.
— Не делай ему больно, — попросил он напряженным голосом и перехватил мой взгляд. В нем отражался тот же страх. — Пожалуйста, господин, не надо.
Кай-Рен провел когтем вдоль моего позвоночника, и я содрогнулся.
— Страх оставит его, когда наша связь станет сильнее. Когда он поймет.
— Не оставит, — возразил Кэм. — Мы разные.
Он встал передо мной и обнял. Бесполезный жест, неспособный защитить и утешить, но я закрыл глаза и притворился, что так мне лучше.
Кай-Рен погладил меня по голове. Я еще теснее приник к Кэму. Дыхание перехватило.
— Он должен слушать! — прошипел Кай-Рен.
Кэм подвинулся, пнув крепление на раме за моей левой лодыжкой. Трос завибрировал и втянулся в стену — я не знал, стоит ли мне шевелиться. Тем более Кай-Рен все еще стоял у меня за спиной, водя пальцами по позвоночнику и недовольно шипя, когда я издавал какие-нибудь звуки.