Красивая, но одинокая (Гарбера) - страница 2

— Это Николь Рейнолдс, журналистка, — пояснил Коннер.

Его мать терпеть не могла журналистов, и у нее на то были веские причины. Рутанн взяла сына за руку:

— Я догадываюсь, зачем она здесь.

— Да, она хочет расспросить меня о нашем брачном агентстве и о реалити-шоу, которое мы снимаем.

— И ты согласился? Это низко — выставлять напоказ свою частную жизнь.

Коннер улыбнулся. Сказать, что его мать — человек старой закалки, значит не сказать ничего.

— Я знаю. — Он наклонился и поцеловал Рутанн в лоб. — Думаю, от нее лучше избавиться, пока она не подкинула нам проблем.

— Правильно, — согласилась мама. — Как она проникла сюда?

— Наверно, пришла с какой-нибудь приглашенной знаменитостью.

— В следующий раз следует делать приглашения на одного человека, — пробормотала миссис Макейфи. — Я не хочу, чтобы такие, как она, портили нам праздник.

— Какие такие? — поинтересовалась неожиданно появившаяся рядом сестра Коннера, Джейн.

Джейн, как всегда, была одета по последнему писку моды. Она была ведущей кулинарного шоу и, в отличие от брата и матери, не чуралась прессы.

— Как та журналистка, — ответила Рутанн.

— А, журналисты… Чума нашего времени. — Джейн подмигнула брату. — Где она? Я готова взять ее на себя.

Сестра любила доставлять окружающим неприятности, причем делала это виртуозно.

— Оставьте ее мне, — предложил Коннер, решив, что лучше не развивать тему.

Джейн внимательно посмотрела на журналистку:

— Мне ясно, почему ты так говоришь.

Коннер покачал головой и направился к Николь. Она стояла рядом с Палмером. Пробираясь через многочисленную толпу, Коннер взял у официанта бокал «Мохито».

Николь видела, что он приближается, и улыбнулась. Однако Коннер успел заметить, что этой улыбке предшествовал виноватый взгляд.

— Коннер Макейфи! — воскликнула она с наигранным энтузиазмом. — Человек, ради которого я здесь!

— Николь Рейнолдс, — негромко протянул Коннер, — человек, чье имя я не видел в списке приглашенных.

— Где женщина, там интрига, — вмешался Палмер.

— Это верно, — согласился Коннер. — Как вам атмосфера?

— Мне нравится, — ответил Палмер.

Николь схватила Коннера за руку и отвела его в сторону:

— Если бы я ждала приглашения, мне вряд ли выпал бы шанс попасть сюда и поговорить с вами.

— Потому что я не даю интервью.

Отец Коннера был политиком, но даже после того, как он отошел от дел, пресса и журналисты не оставляли его без внимания. Фотографии юного Коннера регулярно появлялись в газетах. В пятнадцать лет он дал себе слово не становиться публичным человеком. Кое-что ему удалось. По крайней мере, интервью он не давал и крайне редко попадал в объектив папарацци.