— Еще рано.
Коннер потеребил пальцами ее левый сосок, затем прильнул губами к правому. Николь чувствовала, как огонь желания и страсти испепеляет ее изнутри. Ее бедра сжимали бока Коннера все сильнее, а он продолжал ласкать ее соски. Она снова попыталась схватиться за ремень, но он опять не позволил ей. Пик наслаждения был близок, и Николь не знала, чего еще желать.
— Коннер… Я не могу ждать. — Николь застонала, когда он снова прильнул губами к ее соску. Она ощутила всю силу его эрекции. Тело Николь содрогнулось, и волна оргазма накрыла ее.
Коннер не рассчитывал, что очередной поцелуй зайдет настолько далеко. Но извивающееся в истоме тело Николь, ее стон наслаждения возбудили его настолько, что он уже не мог совладать с собой. Теперь он сам положил ее руки на свой ремень. Она расстегнула его брюки и спустила их вниз.
Николь откинулась назад и выгнула спину, так что ее обнаженная грудь оказалась прямо перед ним — упругая и манящая. Тело Николь покрывали веснушки, и Коннер был готов поцеловать каждую из них. Он начал с шеи и, медленно опускаясь, провел языком по соскам. Сначала по одному, затем по другому.
Он ласкал их, в то время как Николь продолжала гладить его член — вверх и вниз, вверх и вниз. Ничего ему так не хотелось, как войти в ее нежное, исступленное тело.
Он провел рукой по спине Николь, расстегнул молнию на юбке и снял ее.
Николь было по-женски приятно видеть, с каким желанием Коннер смотрит на нее голодными глазами. Это был взгляд мужчины, который хотел ее по-настоящему. Животная страсть сверкала в этих глазах.
Его желание больше не повиновалось рассудку. Коннеру казалось, что завтра он не сможет дышать, если сейчас же не войдет в ее горячее, изнывающее от желания тело. И как будто в подтверждение этого, Николь вновь обвила его своими длинными стройными ногами и притянула к себе.
Коннер спросил:
— Где у тебя спальня?
— Там, — ответила она, показывая пальцем.
Он поднял ее и понес в спальню. Она коснулась рукой выключателя и включила неяркий настенный светильник. На огромной кровати лежало широкое одеяло цвета морской волны. Коннер поставил Николь на ноги и снял с нее трусики. Медленно, наслаждаясь каждым миллиметром открывающейся ему тайны.
Когда она была полностью раздета, он уложил ее на кровать. Цвет одеяла идеально сочетался с рыжими волосами и светлой веснушчатой кожей. Несколько долгих секунд Коннер просто стоял и смотрел на Николь, не веря, что это она лежит перед ним в костюме Евы. «Она и есть Ева», — мелькнуло у него в голове.
Он слегка раздвинул ее бедра, и Николь закусила нижнюю губу.