— Извини. Транспорта не было.
— Я понял.
Возникла пауза, в которую Казбек, так зовут моего друга, сделал скальпелем разрез на бритой голове.
— Будет жить? — спросил я, внутренне сочувствуя больному. Может быть, он испытывает то же самое, что и я в детстве, а его насильно…
— Черт его знает, — ответил Казбек, беря со столика инструментов сверло и примеряя его к голове. — Слава богу, на сегодня это последняя. Через час спать поеду, и никакие силы меня не разбудят.
— Ну что? — с нетерпением спросил я.
— Подожди.
Сверло удачно прошло черепную коробку, и Казбек складывал на специальную тряпочку кусочки кости. Затем он засунул в образовавшуюся дырку палец и на несколько минут застыл, как будто всасывал мозги. Потом, очнувшись, вытащил палец, осмотрел его — красный, с налетом мозгового вещества — и сказал:
— Жить не будет.
— Почему?
— Видишь жидкость мозговую? — и зашевелил пальцем возле моего носа. — У нас в отделении почти все умирают. Травматология, видишь ли… А у меня ночная смена. Этого, — он указал на дыру в голове, — бампером…
— Может, попытаешься?
— Да там не мозги уже, а каша. Будем его поддерживать, но минут через тридцать умрет…
И Казбек стал собирать голову. Смазал кусочки черепа специальным клеем, сложил их, словно мозаику, в дыру, зашил кожу и, позвонив в звонок, зашагал из операционной. Навстречу нам семенила операционная сестра. Она улыбнулась казахской физиономии трепанатора и стала засовывать в рот умирающему дренаж.
Глотнув из грязного стакана остатки чая, Казбек закрыл свои раскосые глаза.
— Мне приятель вчера звонил из Чолпон-Аты… Там газопровод построили. А один сварщик за три часа до его пуска разварил кусок трубы и залез в нее, вдобавок мини-мопед с собой захватил. Заварил трубу обратно и стал на мопеде гонять по газопроводу. Два часа гонял, пока газ не пустили. Потом, соответственно, взрыв и все такое… Вот все, что я имел тебе сообщить…Трепанатор открыл глаза. — Ну, и какое это у тебя по счету?
— Сорок девятое, — без промедления ответил я. — Одно из самых впечатляющих самоубийств… Потрясающе!.. Спасибо тебе огромное… Сегодня же внесу его в картотеку. В наше время все реже и реже отыщешь самоубийцу с фантазией. А это просто подарок для меня.
— Уйду я отсюда, — уверенно сказал Казбек и зевнул. — Чего я здесь забыл? Пойду в нейрохирургию. В Алма-Ату зовут. Сдалась мне ваша Москва!.. Там хоть помирать на столе реже будут. Обратно же все раскосые там живут, как и я.
Я не слушал Казбека, а представлял, как внесу в свою картотеку столь прелестный случай, так украсивший мою коллекцию. Давно в нее не попадал столь ценный бриллиант, а от этого на душе у меня стало легко и прекрасно…