Лоуренс покачал головой.
— Я говорю не только о таких людях, как мой брат. Лишиться жизни — самая горькая потеря из всех возможных. Тот французский писатель, Сент-Экзюпери, он понимал это. Если вам доводилось его читать, то вы и сами это знаете, а если нет, обязательно прочтите.
Макби решился вмешаться:
— Как вы думаете, почему она вышла замуж за вашего брата, если вы уверены, что она его не любила?
— Тогда женщины просто выходили замуж, так было принято. До войны такие как Оливия, красивые, образованные, богатые, известные в обществе, были представлены ко двору и им подыскивали достойную партию. Люди бы просто начали допытываться, почему она не вышла замуж.
А потом началась война, и все бросились жениться. Это был вопрос жизни и смерти. Вы же не будете медлить, если осознаете, что в любую минуту можете отправиться на тот свет. Молодые пары спешили зарегистрироваться, как только жених приезжал на побывку, в общем, ковали железо, пока горячо. Девушки круга Оливии в мгновение ока выскакивали замуж за парней, которых едва знали. Такие, как Оливия, доходили до верха бесстыдства и бывали окружены наглыми молодчиками, прожигавшими жизнь так, словно каждый день был последним (как и бывало иногда). Ей представилась прекрасная возможность выйти замуж за одного из них и все узаконить, ведь Оливия многим нравилась. До определенной степени она поощряла ухаживания, но сразу давала от ворот поворот, если кто-то становился слишком настырным.
— В тех обстоятельствах это была безрассудная игра чувствами молодых людей, которые на фронте жертвовали жизнью ради своей страны, — и ее репутация пострадала. Я точно знаю, что двое вдовушек посчитали своим долгом отвести девушку в сторонку и сурово отчитать ее. Вкратце, они посоветовали ей выбрать кого-то одного и пойти с ним под венец, давая понять остальным обожателям, что им тут больше делать нечего.
Лоуренс сделал широкий жест.
— Маркус подвернулся очень кстати. Я действительно думаю — да простит меня Бог, если я не прав! — но мне кажется, что она считала Маркуса добрым и доверчивым человеком, который разрешит ей поселить в их доме Виолетту и ровным счетом ничего не заподозрит. Я бы не сказал, что он ей не нравился. Они…
Лоуренс снова замолчал и уставился на огонь в камине.
— Чертовски славный парень, он заслуживал лучшего, — пробормотал он, с видимым усилием пытаясь взять себя в руки. — Он ничего не знал. Думаю, и не догадывался, и вряд ли кто-нибудь сказал ему. И я благодарен Богу за это.
Лоуренс глубоко вздохнул.
— Но после войны и его смерти Оливия послала к черту все условности. Для нее было в порядке вещей жить вместе с кем-нибудь. После войны многие женщины остались одни, но очень немногие из них справлялись с одиночеством и послевоенной разрухой, разделяя с кем-то жилье и расходы. Но Оливии, похоже, хотелось, чтобы все знали о ее чересчур близких отношениях с мисс Доусон. Люди просто не хотели это знать, а она настаивала на том, чтобы все приняли их отношения. Это было непростительно. Хотя бы потому, что бедняжка Виолетта ужасно страдала из-за сплетен и общей враждебности. Оливия всегда была эгоисткой, она просто не заботилась о чувствах других людей. Как бы там ни было, ей нравилась ее жизнь. Я вмешался только ради памяти Маркуса.