Лидия Сергеевна распорядилась выставить со всех сторон посты — кордоны и начать разбивку лагеря, указав места для медицинской палатки и для жилых палаток. Установила границу запретной зоны, через которую никто не имел права переступить. Медицинскую палатку — в нее перенесли оплетенные бутылки с сулемой, лизолом и карболовой кислотой, канистры с бензином. Лекарственные препараты и приборы поставили у самой границы.
Пока шли работы по устройству лагеря, Лидия Сергеевна со своим помощником Иваном Николаевичем, облачившись в специальные костюмы, двинулись к юртам. Они побывали сначала в одной, затем в другой юрте, потом долго бродили по степи, словно что-то искали. Они действительно искали и вскоре нашли труп старого Чултэма.
Лидия Сергеевна снова пошла в юрты, а Иван Николаевич вернулся в лагерь. Он отдал распоряжение санитарам готовиться к дезинфекционным работам на участке. Старый Чултэм оказался прав в своем диагнозе: в его семью пришла «черная смерть» — чума. И в несколько дней выкосила всех. От большой семьи не осталось никого.
Никого? Но, говорили, был еще мальчишка. Лидия Сергеевна пошла поискать, где же он? Если убежал в степь, если добрался до чьей-то юрты, то кто ни обласкает, ни накормит, ни приютит мальчонку станет жертвой и разносчиком черной смерти? Страшно, — если смерть пойдет гулять по степи.
Лидия Сергеевна зашла в одну юрту, затем в другую. Нет мальчишки. И вдруг услышала — или показалось ей? — не то сдавленный стон, не то вздох. Вернулась в юрту и увидела: плотно прижавшись к трупу молодого человека, мальчик крепко спал.
— Болен или не болен?
Разбудила мальчишку и, ухватив его за ручонку, поволокла из юрты. Испуганный ребенок упирался, кричал.
В лагере растерянность: «Мальчишка живой!» Растеряна какое-то время и Лидия Сергеевна. Она стоит у юрты и не знает, что дальше делать с этим орущим благим матом маленьким существом? Вести его в лагерь — значит совершить преступление перед товарищами, перед медициной. Живого оставить среди мертвых — значит совершить двойное преступление и перед своей совестью, и перед людьми.
«Мальчишку надо лечить, спасать надо!» — Лидия Сергеевна машет рукой: «Придите кто-нибудь». Иван Николаевич в ответ кивает головой: «Вас понял», — и отправляет к юрте одного из санитаров. Лидия Сергеевна поручает ему ребенка:
— Подержи его здесь, — а сама торопливо идет к лагерю.
— С мальчиком ухожу в изоляцию…
— Это — как? — не понимает Иван Николаевич.
— Вот там на мыске за ручьем, — обращается Лидия Сергеевна к Алтан-Цэцэг, — распорядись, пожалуйста, поставить юрту.